Родился 19 ноября 1833 в Бибрихе близ Висбадена. Сын пастора реформатской церкви. Изучал теологию в Гейдельбергском, затем в Берлинском университете. Получил степень доктора в Берлинском университете в 1864, в 1866 стал профессором философии Базельского университета. В дальнейшем был профессором университетов Киля (1868) и Бреслау (ныне Вроцлав) (1871), а также Берлинского университета, где преподавал с 1882.

Вклад, внесенный Дильтеем в философию вообще и в теорию познания, в частности, был оценен по достоинству уже после его смерти. Отчасти это случилось из-за старомодной терминологии – вместо терминов «культура» и «науки о культуре» (гуманитарные науки) Дильтей пользовался терминами «дух» и «науки о духе», что сразу же помещало его в традицию классического немецкого идеализма (Фихте , Гегель) и романтизма (Фр.Шлегель, Новалис). Таким образом, несмотря на то, что Дильтей, по сути, разрабатывал ту же проблематику, что занимала «философию культуры» конца 19 – начала 20 вв. (Г.Риккерт , В.Виндельбанд, О.Шпенглер), Дильтей долгое время не был включен в ее контекст.

Между тем для дильтеевского подхода характерен ряд моментов, выгодно отличающих его от концепции культуры, предложенной неокантианством . Во-первых, проблематику специфики историко-гуманитарного знания Дильтей, в противоположность Виндельбанду и Риккерту, не сводит к методологическим вопросам. Для Риккерта различение между «науками о культуре» и «науками о природе» обусловлено теоретико-познавательными причинами, а именно особенностями «образования понятий» в различных видах познания – историческом, с одной стороны, и естественнонаучном, с другой. Если естественные науки оперируют ценностно ненагруженными и «генерализирующими», т.е. обобщающими, отвлекающимися от индивидуальности, методами, то историческое познание является (1) ценностным, (2) «индивидуализирующим». Отличие сферы «природы» от сферы «истории» носит, согласно Риккерту, исключительно формальный характер: они познаются по-разному не в силу их онтологических свойств, а в силу того, что при их познании применяются разные логические средства. Очень похожее различение вводит Виндельбанд. У него оно предстает в виде дихотомии «номотетических» и «идиографических» методов. Номотетический метод естествознания направлен на выявление закономерностей, тогда как идиографический метод исторического познания описывает индивидуальность, уникальную неповторимость явлений.

У Дильтея же различие двух типов познания носит предметный характер: ученому-гуманитарию предстает в известной мере другая действительность, нежели та, с которой имеет дело представитель естественных наук. Во-вторых, содержание гуманитарного познания («наук о духе») далеко не сводится к исторической науке. Если для неокантианства «наука о культуре», по сути, тождественна истории как науке (обсуждение вопроса о теоретико-познавательном статусе «науки о культуре» у Риккерта совпадет с обсуждением критериев научности истории), то Дильтей рассматривает гуманитарное познание в качестве высоко дифференцированной целостности. К области «наук о духе» относятся, наряду с историей, филология, искусствознание, религиоведение и т.д. В-третьих, в том, что касается собственно методологического аспекта затронутой проблемы, Дильтей, опять-таки в противовес неокантианству, не редуцирует метод гуманитарного познания к «индивидуализирующим» процедурам историографии: наряду с «историческими», он выделяет «системно-теоретические» и «культурно-практические» методы гуманитарных наук. Наконец, в-четвертых, место познания культурно-исторического мира в неокантианстве определено рамками «философии ценностей»; культура предстает в результате как застывшая система, как неподвижный мир ценностей. Предлагаемая Дильтеем категория «жизнь» (и, соответственно, «философия жизни») обещает послужить гораздо более адекватным средством теоретического схватывания реальности культуры в ее динамике и изменчивости. Это продемонстрировал своим творчеством Георг Зиммель, многие положения теории культуры которого представляют собой развитие положений Дильтея.

Свой философский проект Дильтей прямо увязывает с Кантом . Если последний выступил в свое время с «Критикой чистого (т.е. теоретического) разума», то Дильтей предлагает «Критику исторического разума». Если для кантовской «Критики» главным был вопрос, как возможна метафизика, то для Дильтея – как возможна история. «История» при этом понимается в вышеприведенном смысле, т.е. не в качестве описательной дисциплины, историографии, а в качестве науки об изменчивом мире человеческих творений (о мире «духа»).

Рассматривая сферу духа как сферу объективаций человеческой жизни, Дильтей постепенно сближается с Гегелем , чье понятие «объективного духа» он использует в своих поздних работах.

Науки о духе, систему которых намеревался построить Дильтей, суть, строго говоря, не только науки о культуре, а общественные, социальные науки в современном смысле слова. Объект «духовно-исторического познания» – не просто «культура», а «общественно-историческая действительность» как таковая. Поэтому в состав «наук о духе» входят, наряду с привычными гуманитарными дисциплинами, также теория хозяйства и учение о государстве. Система знания об общественно-исторической действительности включает в себя, согласно Дильтею, две группы наук – «науки о системах культуры» и «науки о внешней организации общества».

Ставя вопрос о теоретико-познавательном статусе исторического познания, Дильтей попадает в самый центр дебатов вокруг т.н. «проблемы историзма». Во второй половине 19 в. слово «историзм» ассоциируется преимущественно с «исторической школой» (Савиньи в теории права, Ранке и Дройзен в историографии) и со связанным с нею противостоянием спекулятивной философии истории гегелевского типа. Главная забота историка – конкретная жизнь конкретных сообществ, говорят приверженцы «историзма». Вместе с тем перемещение внимания на «событийность» (т.е. изменчивость, преходящесть исторической реальности) имело своим результатом упразднение традиционного вопрошания о смысле истории. Вот почему приверженность историзму к началу 20 в. все чаще начинает означать приверженность историческому позитивизму.

Исключительно важную роль в развиваемой Дильтеем теории познанияиграет понятие «взаимосвязь», или «целокупность». Оно имеет не только гносеологический и методологический, но и онтологический аспект, обозначая как взаимосвязь знания, так и взаимосвязь действительности. Намереваясь преодолеть восходящий к Декарту субъект-объектный дуализм, Дильтей усматривает исток этого дуализма в искусственном расщеплении данности мира на «внутреннее» и «внешнее». Между тем такое расщепление не существует изначально, а является результатом интеллектуального конструирования. Если картезианская модель познания исходит из абстракции чистого мышления, то Дильтей делает своей отправной точкой «переживание». Именно в переживании познающему открывается живая, а не логически препарированная реальность. Конкретизируя это положение, Дильтей вводит понятие «жизнь». Жизнь есть одновременно и предмет познания, и его исходный пункт. Поскольку познающий, будучи живым существом, с самого начала является частью жизни как целого, его доступ к «духовно-исторической» реальности облегчен в сравнении с доступом к природному миру. Духовно-историческая реальность дана ему непосредственно. Имя этой непосредственности – «понимание». Формулируя эту мысль, Дильтей выдвигает свой знаменитый тезис: «природу мы объясняем, духовную жизнь мы понимаем». Заостряя противоположность пониманиякак интуитивного постижения реальности объяснениюкак дискурсивно-логической процедуре, Дильтей дает повод считать себя сторонником субъективизма. Но это противоречит основной цели его философии – дать методологическое обоснование историко-гуманитарного познания, что предполагает построение последнего на общезначимом, а не на субъективно-психологическом, основании. Это противоречие Дильтею не удалось полностью снять. Отвечая на критику Риккерта (а позже – на критику Гуссерля), философ вносит коррективы в свою гносеологическую концепцию. Он подчеркивает нетождественность «понимания» и «переживания», говорит о постоянном «взаимодействии живого опыта и понятия» в социально-гуманитарном познании (о роли процедуры анализа и абстрагирования речь шла уже в первом крупном труде Дильтея Введение в науки о духе (1883). Вместе с тем акт понимания остается для него прежде всего интуитивным схватыванием («во всяком понимании есть нечто иррациональное»). Дильтей постоянно указывает, что историко-гуманитарное познание имеет дело со сферой объективации, и трактует понимание как репродукцию, воспроизведение запечатленных в произведениях культуры «жизнеобнаружений» (объективаций жизни), но в то же время настойчиво утверждает приоритет психологии в системе социально-гуманитарного знания. Дильтей, как верно указал Гуссерль, так и не преодолел психологизма – редукции смысловых связей к психическим связям. Однако ряд оставленных Дильтеем набросков, а также отдельные фрагменты при жизни опубликованных сочинений, свидетельствует, что он отдавал себе отчет в порочности психологизма и искал выхода из обусловленного психологизмом методологического тупика.

Обращение к феномену понимания делает философско-методологическую программу Дильтея программой герменевтической. Разрабатывая проблематику герменевтики, Дильтей, вслед за Шлейермахером, ставит вопрос об условиях возможности понимания письменных документов. Высшим условием выступает для Дильтея гомогенная (однородная) структура «общественно-исторического мира». Понимающий здесь – такая же часть духовно-исторической действительности, как и понимаемое: «Только то, что сотворено духом, дух в состоянии понять». И все же то, что позволяет некоторому произведению или тексту быть понятым – это отнюдь не изначальная изоморфность психологического устройства автора и читателя. Хотя у Дильтея можно встретить и такую трактовку сущности понимания, центр тяжести его герменевтической теории лежит не в субъективно-психологической плоскости, свидетельством тому – сама категория «объективного духа». Именно на эту, говоря современным языком, сферу культурных объективаций, и направлено преимущественное внимание дильтеевской «понимающей психологии». Но процесс понимания объективации вообще не сводится к простой эмпатии («вчувствованию»), а предполагает сложную историческую реконструкцию, а значит – вторичное конструирование того духовного мира, в котором жил автор. Эта мысль с достаточной четкостью звучит уже в Возникновении герменевтики (1900). Однако другой аспект герменевтики Дильтея, связанный с проблемой общезначимости понимания, остался в его прижизненных публикациях в тени. Проблематика общезначимости понимания схватывается Дильтеем в категории «внутренней целостности», или «внутренней взаимосвязи», выражающей такое объективное содержание, которое не может быть сведено к к.-л. индивидуально-психологическим интенциям. Данное содержание есть не что иное, как сфера идеально-логических значений. Осознав самостоятельность этой сферы, Дильтей вплотную подошел к феноменологии (не случайно Шелер включает его, наряду с Бергсоном и Ницше , в число родоначальников феноменологического направления в философии). Герменевтическая концепция Дильтея, как показали новейшие исследования (Рикёр , Ф. Роди), не так уж далеко отстоит от экзистенциально-феноменологической и экзистенциально-герменевтической ветви в философии 20 в. Сколь бы энергично ни подчеркивали свой разрыв с прежней герменевтической традицией «фундаментальная онтология» (Хайдеггер) и «философская герменевтика» (Гадамер), многие их базисные положения можно найти уже у Дильтея. Согласно Хайдеггеру, понимание есть раскрытие структуры герменевтического опыта, т.е. изначально заложенного в человеческом бытии «понимания бытия». Отсюда следует неизбежность герменевтического круга, который нельзя разорвать, ибо он связан не с методологическими трудностями, а с онтологической структурой понимания. Весьма сходные мысли, пользуясь другими терминами, высказывает в связи с проблемой «герменевтического круга» Дильтей. Герменевтический круг, или круг понимания, обусловлен, по Дильтею, тем, что целостная взаимосвязь процесса жизни может быть понята только исходя из отдельных частей этой взаимосвязи, а каждая из этих частей, в свою очередь, нуждается для своего понимания в учете всей целостности. Если Хайдеггер и Гадамер, полемизируя с субъективно-психологическим подходом к герменевтической проблематике, подчеркивают, что понятийной парой в ситуации понимания являются не «субъект» / «объект» (тем более не «автор» /«интерпретатор»), а скорее «здесь-бытие» / «бытие» (Dasein / Sein), то Дильтей тоже выводит герменевтическую проблему за рамки столкновения двух субъективностей: выделяемая им понятийная пара есть «жизнь» / «жизнь». Все зависит от того, как Дильтея прочесть. Дильтеевская категория «жизнь» в известном смысле сродни хайдеггеровскому «бытию»: как Sein лишено смысла без Dasein, так и Leben артикулирует себя в Erleben (переживании), Ausdrueck (выражении) и Verstehen (понимании). Немаловажное значение имеет и то обстоятельство, что в поздних работах Дильтей вводит различие между Lebensausdrueck и Erlebnisausdrueck – «выражением жизни» и «выражением переживания».

Герменевтические разработки Дильтея дали толчок т.н. «духовно-исторической школе» в историко-культурных и историко-литературных исследованиях. Парадигмальными для нее стали Жизнь Шлейермахера (1870), История юного Гегеля (1905), Переживание и поэзия: Лессинг, Гёте, Новалис и Гёльдерлин (1906), Сила поэтического воображения и безумие (1886) и др.

В 1960-е годы нераскрытый потенциал дильтеевской герменевтики стал предметом размышлений О.Ф.Больнова, который, основываясь на работах Г.Миша и X.Липпса, показал продуктивность идей Дильтея в контексте современной логики и философии языка.

Однако актуальность Дильтея не исчерпывается только его ролью в истории герменевтики. Кассирер в эссе Опыт о человеке: введение в философию человеческой культуры (1945) называет Дильтея одной из важнейших фигур в «истории философии человека», т.е. философской антропологии в широком смысле слова. Прямое и косвенное влияние Дильтея на философско-антропологическую мысль 20 в. велико. Так, под неявным воздействием Дильтея строится оппозиция «духа» и «жизни» в концепции М.Шелера – да и само понятие жизни, развиваемое Шелером в полемике с витализмом и натурализмом, очевидным образом восходит к Дильтею (а не, например, к Ницше). Тезис Гелена о культуре как сущностном выражении «природы» человека, равно как и сама базовая идея Гелена о необходимости увязать изучение человека с изучением мира культуры (теория институтов), также имеют своим, хотя и неявным, истоком положения Дильтея. В качестве непосредственного продолжения философско-методологической программы Дильтея строит свою философскую антропологию Плесснер : последняя замышляется им как универсальное знание о человеке, преодолевающее дихотомию естественнонаучного и гуманитарного подходов. Наконец, Дильтея можно без особых преувеличений назвать родоначальником немецкой культурной антропологии. Если в англо-американской литературе этот термин обозначает совокупность чисто эмпирических дисциплин, то в немецкую научную традицию понятие «культурная антропология» (Kulturanthropologie) ввел Ротхакер в одноименной книге 1942. Исходные положения данной книги определены кругом идей Дильтея.

Сочинения: Типы мировоззрения и обнаружение их в метафизических системах . – В кн.: Новые идеи в философии. СПб, 1912. Сб. 1; Введение в науки о духе; Сила поэтического воображения. Начала поэтики . – В кн.: Зарубежная эстетика и теория литературы XIX – XX вв. М., 1987; Описательная психология . СПб., 1996. Собрание сочинений в шести томах. М., 2000.

Владимир Малахов

В своем главном сочинении «Введение в науки о духе» (нем. Einleitung in die Geisteswissenschaften, 1880), а также в «Построении исторического метода в науках о духе» (нем. Der Aufbau der geschichtlichen Methode in den Geisteswissenschaften, 1910) Дильтей резко противопоставляет науки о духе наукам естественным (к которым Дильтей относит и эмпирическую психологию), изучающим явления путем эмпирического анализа, между тем как наука о духе имеет дело с непосредственной психической деятельностью - переживанием - и поэтому должна отстаивать свой, специфически соответствующий ей метод.

Психическая жизнь признается единым непрерывным потоком, сущность её заключается в иррациональности, подсознательности и телеологической направленности; методологически Дильтей противопоставляет «предметному» или «естествоведческому» объяснению явлений свой метод «понимания» или «толкования» жизни - описательную психологию.

Жизнь, по Дильтею, - в этом пункте он почти целиком примыкает к Бергсону, - ничем не ограничена и неопределима, она течет из тайных источников и стремится к неизвестным целям; она доступна нашему познанию лишь частично: доступны индивидуальные жизненные явления и психологическое их толкование и понимание. Путем наблюдений над их повторением и закономерностями создается некоторая общая классификация, дающая возможность включения того или иного индивидуального явления в относительно постоянные общие типы и законы; они служат исследователю вспомогательным средством при его весьма приблизительном объяснении истории, представляющей собою смешение и срастание таких типовых явлений.

История как целое не имеет своего смысла; им обладают лишь отдельные её эпохи, замкнутые в себе «культурные системы» индивидуальной структуры. Методологически «наука о духе» Дильтея есть попытка соединения двух систем: каузально-генетического объяснения английского позитивизма и интуитивного понимания немецкого идеализма. Дильтей хотел возродить немецкий идеализм на более научном базисе. Но из этого соединения идеализма с позитивизмом не получилось ни цельного мировоззрения, ни цельного метода; элементы этих систем всегда распадаются там, где Дильтей применяет их на практике; он склоняется то к одной, то к другой системе: в первый период своих многочисленных исторических работ он ближе к позитивизму, во второй - особенно после критики его трудов Риккертом и Гуссерлем - к идеализму.

Историческая перспектива и критика

Теории Дильтея больше всего недоставало идеи исторической динамики; изучение исторического процесса он заменял изучением (описанием) психического развития личности: почти все его исследования - биографии или биографические очерки. Чтобы сделать свою науку способной к «созидающему синтезу», он вернулся к Гегелю, но заимствовал лишь метафизические элементы его метода, игнорируя диалектику; стержень исторического развития он видел в «метафизическом переживании» гениев-художников, открыто сделав таким образом основным понятием развития - метафизику.

Однако Дильтей, мировоззрение которого сложилось во времена грюндерства и начала германского империализма, понял невозможность возрождения классического идеализма в ту эпоху и впал в скептицизм. Он представляет звено в длинной цепи развития Ницше - Шпенглер.

Применяя свое дуалистическое мировоззрение к литературоведению, Дильтей прежде всего противопоставил свой метод историко-филологической школе Шерера-Шмидта; если эта школа под влиянием позитивизма Конта, Тэна и других стремилась свести изучение литературных явлений к точности естественных наук и рассматривала человека как социальное существо, слагающееся под влиянием окружающей его среды, то Дильтей, наоборот, восстал против исследования внешних условий, определяющих художественное произведение, перенеся свое внимание непосредственно на мировоззрение писателя и на значение переживания для поэзии.

Мир художника отличается, по Дильтею, от мира других людей: он, во-первых, питается поэтической фантазией, ? priori входящей в его душевную конструкцию, и во-вторых, художнику свойственно стремление освободиться от давления действительности при помощи присущего ему одному сильного, непроизвольного стремления к созиданию (Bautrieb); таким образом каждое художественное произведение есть оформление питаемого жизненными переживаниями отдельного события. Задачи литературоведения - установить связь между поэзией и переживанием писателя.

Дильтей очень много писал на литературоведческие темы; главные его произведения: серия биографий немецких романтиков, начиная от Новалиса (1865) и кончая Гёльдерлином (1905). Основные темы его работ: «Фантазия и психология в поэзии» («Ч. Диккенс и гений повествовательной литературы» - «Charles Dickens und das Genie der erz?hlenden Dichtung», 1876-1877; «Воображение поэта» - «Die Einbildungskraft des Dichters», 1877; «Поэтическое воображение и безумие» - «Dichterische Einbildungskraft und Wahnsinn», 1886; «Материал для построения поэтики» - «Bausteine f?r eine Poetik», 1887; «Три эпохи в развитии современной эстетики и ее современные задачи» - «Die drei Epochen der modernen Aesthetik und ihre heutige Aufgabe», 1892; «Переживание и творчество» - «Erlebnis und Dichtung», 1905).

Последнее сочинение оказало особенно заметное влияние на современную духовно-историческую школу. Но так как метод Дильтея в целом страдает дуализмом, выражающимся в постоянном колебании между позитивизмом и метафизикой, то и его литературоведческий метод дал право ссылаться на него как формалистически-эстетической школе (Вальцель, Штрих и другие), так и многочисленным течениям внутри духовно-исторической школы (Унгер, Майнк, Гундольф, Цизарц, Бертрам, Корф, Эрматингер и другие).

Однако все они исходят из того идеалистического положения Дильтея, что «история духа», или «наука о духе», должна строиться на рассмотрении каждой отдельной области культуры как выявления саморазвития единого духа идей эпохи.

Немецкая библиография

  • Das Leben Schleiermachers, 1870; Gesammelte Schriften, 2 Aufl., hrsg. von Mulert H., I-VII Bde, 1922-1928;
  • Шиллер Ф. П., Духовно-историческая школа в немецком литературоведении, «Лит-pa и марксизм», 1929, кн. IV; Erdmann В., Ged?chtnisrede auf Dilthey, 1912;
  • Spranger E., W. Dilthey, eine Ged?chtnisrede, 1912;
  • Tumarkin, Anna, Wilhelm Dilthey. L. Simion Nf.: - Берлин, 1912.
  • Krakauer H., Dilthey’s Stellung zur theoretischen Philosophie Kants, 1913;
  • Heynen W., Dilthey’s Psychologie des dichterischen Schaffens, 1916;
  • Unger Rud., Weltanschauung und Dichtung. Zur Gestaltung des Problems bei Dilthey W., 1917;
  • Cremer H., Die Begriffe «Romantik» und «romantisch» in den «Schriften» W. Dilthey’s, 1922;
  • Unger R., Literaturgeschichte als Geistesgeschichte. Zur Frage geisteshistorischer Synthese mit bes. Ber?cksichtigung auf Dilthey W., 1924;
  • Hoff B., Die Psychologie Dilthey’s W., 1926.

Русская библиография

  • Дильтей, В. Описательная психология. - М., 1924.
  • Дильтей, В. Типы мировоззрения и их обнаружение в метафизических системах // Новые идеи в философии. Вып. 1. - СПб., 1912.
  • Дильтей В. Собрание сочинений в 6 тт. Т.4: Герменевтика и теория литературы / Под ред. А.В. Михайлова и Н.С. Плотникова / Пер. с нем. под ред. В.В. Бибихина и Н.С. Плотникова. - Научное издание. - М.: Дом интеллектуальной книги, 2001. - 400 экз. - ISBN 5-7333-0240-2
  • Дильтей, В. Введение в науки о духе (фраг­менты) // Зарубежная эстетика и теория литературы XIX-XX вв. Трактаты, статьи, эссе. - М., 1987.
  • Дильтей, В. Категории жизни // Вопросы философии. - 1995. - № 10. - С. 129-143.
  • Дильтей, В. Основная мысль моей философии // Вопросы философии. - 2001. - № 9. - С. 122-123.
  • Дильтей, В. Предпосылки или условия сознания либо научного познания // Вопросы философии. - 2001. - № 9. - С. 124-125.

ДИЛЬТЕЙ (Dilthey) Вильгельм (19.11.1833, Бибрих-на-Рейне, близ Висбадена - 1.10.1911, Зайс-на-Шлерне, Австро-Венгрия), немецкий философ и историк культуры, член Прусской Академии Наук (1887). Сын пастора, учился на теологическом факультете Гейдельбергского университета (1852), затем в Берлинском университете (1853-56). Профессор в университетах Базеля (с 1866), Киля (с 1868), Бреславля (с 1871), Берлина (с 1882).

В монографии «Жизнь Шлейермахера» («Leben Schleiermachers», 1870) Дильтей сформулировал основные темы своей философии: внутренняя взаимосвязь душевной жизни и герменевтика как наука, истолковывающая объективации человеческого духа. В главном труде - «Введение в науки о духе» («Einleitung in die Geisteswissenschaften», Bd 1, 1883, русский перевод 2000) он стремился обосновать специфику гуманитарных наук - «наук о духе» (Geisteswissenschaften) в отличие от «наук о природе», ставших идеалом общезначимого знания в английском и французском позитивизме 19 века, и дополнить «Критику чистого разума» И. Канта собственной «критикой исторического разума». Вместо «познающего субъекта» исходным у Дильтея становится человек в целостности его «душевной жизни», познавательное отношение включается в более изначальное жизненное отношение: «В жилах познающего субъекта, какого конструируют Локк, Юм и Кант, течёт не настоящая кровь, а разжиженный сок разума как голой мыслительной деятельности. Меня мои исторические и психологические занятия, посвящённые человеку как целому, привели, однако, к тому, что человека в многообразии его сил и способностей, это воляще-чувствующе-представляющее существо, я стал брать за основу даже при объяснении познания и его понятий» («Введение в науки о духе»). «Науки о духе» призваны раскрыть этот жизненный опыт человека, объективирующийся в многообразных формах культуры, с помощью интуитивного постижения тех «переживаний», которые лежат в его основе. Это «вживание», «сопереживание» как специфический метод «наук о духе» Дильтей называет пониманием и противопоставляет его «объяснению» - методу «наук о природе», связанному с конструирующей деятельностью рассудка.

Рассматривая психологию как основу «наук о духе», Дильтей в «Идеях к описательной и расчленяющей психологии» («Ideen über eine beschreibende und zergliedernde Psychologie», 1894) в противовес естественнонаучной «объяснительной психологии» выдвинул программу «описательной психологии», выявляющей непосредственно переживаемую структурную взаимосвязь душевной жизни, телеологическую по своему характеру.

В работе «Переживание и поэзия» («Das Erlebnis und die Dichtung. Lessing, Goethe, Novalis, Нölderlin», 1905) Дильтей утверждал, что поэтическое выражение наиболее полно и адекватно передаёт «переживание» и основополагающие формы внутреннего мира. В «Построении исторического мира в науках о духе» («Der Aufbau der geschichtlichen Welt in den Geisteswissenschaften», 1910, русский перевод 2004) Дильтей акцентировал значение «выражения» в истолковании исторических форм культуры: триединство переживания, выражения (синоним «объективации жизни») и понимания определяет герменевтический метод Дильтея.

Дильтей - автор многочисленных работ по истории немецкой философии и европейской литературы 18-19 века. Он оказал громадное влияние на различные направления герменевтики 20 века, явился основоположником понимающей психологии и духовно-исторической школы (немецкий Geistesgeschichte - история духа, английский history of ideas - история идей) в истории культуры и литературоведении 20 века.

Соч.: Типы мировоззрения и обнаружение их в метафизических системах // Новые идеи в философии. СПб., 1912. Вып. 1; Briefwechsel zwischen W. Dilthey und dem Grafen Р. Yorck von Wartenburg. 1877-1897. Halle, 1923; Описательная психология. М., 1924. СПб., 1996; Gesammelte Schriften. Stuttg.; Gött., 1961-2006. Bd 1-26; Собр. соч.: В 6 т. М., 2000-2004-. Т. 1, 3, 4; Воззрение на мир и исследование человека со времен Возрождения и Реформации. М.; Иерусалим, 2000; Сущность философии. М., 2001.

Лит.: Spranger Е. W. Dilthey. Lpz., 1912; Hodges Н. А. The philosophy of W. Dilthey. 3rd ed. N. Y., 1963; Ermarth М. W. Dilthey: the critique of historical reason. L., 1978; Rickman Н. Р. W. Dilthey: pioneer of the human studies. L., 1979; Bollnow О. F. Dilthey. 4. Aufl. Schaffhausen, 1980; Jung М. Dilthey zur Einführung. Hamb., 1996; Плотников Н. С. Жизнь и история: Философская программа В. Дильтея. М., 2000; Герменевтика. Психология. История. В. Дильтей и современная философия. М., 2002; Uhle R. W. Dilthey. Ein рädagogisches Portrait. Weinheim, 2003.

, Дж. С. Милль

Испытавшие влияние:

Историческая перспектива и критика

Теории Дильтея больше всего недоставало идеи исторической динамики; изучение исторического процесса он заменял изучением (описанием) психического развития личности: почти все его исследования - биографии или биографические очерки. Чтобы сделать свою науку способной к «созидающему синтезу», он вернулся к Гегелю , но заимствовал лишь метафизические элементы его метода, игнорируя диалектику ; стержень исторического развития он видел в «метафизическом переживании» гениев-художников, открыто сделав таким образом основным понятием развития - метафизику .

Однако Дильтей, мировоззрение которого сложилось во времена грюндерства и начала германского империализма , понял невозможность возрождения классического идеализма в ту эпоху и впал в скептицизм . Он представляет звено в длинной цепи развития Ницше - Шпенглер .

Мир художника отличается, по Дильтею, от мира других людей: он, во-первых, питается поэтической фантазией, à priori входящей в его душевную конструкцию, и во-вторых, художнику свойственно стремление освободиться от давления действительности при помощи присущего ему одному сильного, непроизвольного стремления к созиданию (Bautrieb); таким образом каждое художественное произведение есть оформление питаемого жизненными переживаниями отдельного события. Задачи литературоведения - установить связь между поэзией и переживанием писателя.

Дильтей очень много писал на литературоведческие темы; главные его произведения: серия биографий немецких романтиков, начиная от Новалиса () и кончая Гёльдерлином (). Основные темы его работ: «Фантазия и психология в поэзии» («Ч. Диккенс и гений повествовательной литературы» - «Charles Dickens und das Genie der erzählenden Dichtung», - ; «Воображение поэта» - «Die Einbildungskraft des Dichters», ; «Поэтическое воображение и безумие» - «Dichterische Einbildungskraft und Wahnsinn», ; «Материал для построения поэтики» - «Bausteine für eine Poetik», ; «Три эпохи в развитии современной эстетики и её современные задачи» - «Die drei Epochen der modernen Aesthetik und ihre heutige Aufgabe», ; «Переживание и творчество» - «Erlebnis und Dichtung», ).

Последнее сочинение оказало особенно заметное влияние на современную духовно-историческую школу. Но так как метод Дильтея в целом страдает дуализмом, выражающимся в постоянном колебании между позитивизмом и метафизикой, то и его литературоведческий метод дал право ссылаться на него как формалистически-эстетической школе (Вальцель , Штрих и другие), так и многочисленным течениям внутри духовно-исторической школы (Унгер , Майнк, (Гундольф , Цизарц , Бертрам, Корф, Эрматингер и другие).

Однако все они исходят из того идеалистического положения Дильтея, что «история духа», или «наука о духе», должна строиться на рассмотрении каждой отдельной области культуры как выявления саморазвития единого духа идей эпохи.

Немецкая библиография

  • Das Leben Schleiermachers, ; Gesammelte Schriften, 2 Aufl., hrsg. von Mulert H., I-VII Bde, - ;
  • Шиллер Ф. П., Духовно-историческая школа в немецком литературоведении, «Лит-pa и марксизм», , кн. IV; Erdmann В., Gedächtnisrede auf Dilthey, ;
  • Spranger E., W. Dilthey, eine Gedächtnisrede, ;
  • Tumarkin, Anna , Wilhelm Dilthey. L. Simion Nf.: - Берлин, 1912;
  • Krakauer H., Dilthey’s Stellung zur theoretischen Philosophie Kants, ;
  • Heynen W., Dilthey’s Psychologie des dichterischen Schaffens, ;
  • Unger Rud., Weltanschauung und Dichtung. Zur Gestaltung des Problems bei Dilthey W., ;
  • Cremer H., Die Begriffe «Romantik» und «romantisch» in den «Schriften» W. Dilthey’s, ;
  • Unger R., Literaturgeschichte als Geistesgeschichte. Zur Frage geisteshistorischer Synthese mit bes. Berücksichtigung auf Dilthey W., ;
  • Hoff B., Die Psychologie Dilthey’s W., .

Русская библиография

  • Дильтей, В. Описательная психология. - М., 1924.
    • Дильтей, В. Описательная психология / Перевод с немецкого Е. Д. Зайцевой под ред. Г. Г. Шпета . - Второе издание. - СПб. : Алетейя, 1996. - 160 с. - (Заказное издание). - 1500 экз. - ISBN 5-85233-003-27
  • Дильтей, В. Типы мировоззрения и их обнаружение в метафизических системах // Новые идеи в философии. - Вып. 1. - СПб., 1912.
  • Дильтей, В. Воззрение на мир и исследование человека со времен Возрождения и Реформации / Академия исследований культуры; пер. с нем. М. И. Левина. - М.-Иерусалим: Университетская книга, Мосты культуры / Гешарим, 2000. - (Книга света). - ISBN 5-323-00016-3 , ISBN 5-93273-044-7 . - Очерк 7. Функция антропологии в культуре XVI и XVII веков
  • Дильтей, В. Собрание сочинений в 6 тт. Под ред. A. B. Михайлова и Н. С. Плотникова. Т. 1: Введение в науки о духе: Опыт полагания основ для изучения общества и истории / Пер. с нем. под ред. B. C. Малахова. - М.: Дом интеллектуальной книги, 2000. ISBN 5-7333-0237-2 - копия
  • Дильтей, В. Собрание сочинений: В 6 т. Под ред. A. B. Михайлова и Н. С. Плотникова. Т. 3. Построение исторического мира в науках о духе / Пер. с нем. под ред. В. А. Куренного. - М.: Три квадрата, 2004. - С. 10-413.
  • Дильтей В. Собрание сочинений в 6 тт. Т.4: Герменевтика и теория литературы / Под ред. А.В. Михайлова и Н.С. Плотникова / Пер. с нем. под ред. В.В. Бибихина и Н.С. Плотникова. - Научное издание. - М .: Дом интеллектуальной книги, 2001. - 400 экз. - ISBN 5-7333-0240-2
  • Дильтей, В. Сущность философии = Das Wesen der Philosophie / Пер. с нем. под ред. М. Е. Цельтера. - М .: Интрада, 2001. - (Научное издание). - 1000 экз. - ISBN 5-87604-051-7
  • Дильтей, В. // Вопросы философии. - 1995. - № 5. - С. 124-136.
  • Дильтей, В. Наброски к критике исторического разума // Вопросы философии. - 1988. - № 4. - С. 135-152.
  • Дильтей, В. Введение в науки о духе (фраг­менты) // Зарубежная эстетика и теория литературы XIX-XX вв. Трактаты, статьи, эссе. - М., 1987.
  • Дильтей, В. Сон. Воображение поэта. Элементы поэтики. Литературные архивы и их значение для изучения истории философии // Вопросы философии. - 1995. - № 5. - С. 112-136.
  • Дильтей, В. Категории жизни // Вопросы философии. - 1995. - № 10. - С. 129-143.
  • Дильтей, В. Основная мысль моей философии // Вопросы философии. - 2001. - № 9. - С. 122-123.
  • Дильтей, В. Предпосылки или условия сознания либо научного познания // Вопросы философии. - 2001. - № 9. - С. 124-125.

Литература

  • Плотников, Н. С. Жизнь и история: Философская программа Вильгельма Дильгея. - М.: Дом интеллектуальной книги, 2000.
  • Плотников, Николай - Куренной, Виталий. E-mail переписка по проблеме перевода некоторых терминов в рамках работы над собранием сочинений В. Дильтея // Логос. - 2001. - № 2. - С. 186-200.
  • Бибихин, В. Письмо Николаю Плотникову. По поводу перевода терминологии Дильтея // Логос. - 2001. - № 2. - С. 201-202.
  • Роди, Ф. Интенсивность жизни. К вопросу о месте графа Йорка между Дильтеем и Хайдеггером / Перевод Николая Плотникова // Логос. - 1999. - № 10. - С. 29-42.
  • Ящук, А. Н. Методологические принципы критики исторического разума В. Дильтея // Методология науки. - Томск, 1998. - Вып. 3. - С. 226-229.
  • Будаев, А. А. Философия истории Вильгельма Дильтея: Дис. …канд. филос. наук / Санкт-Петербургский гос. ун-т. - СПб., 2002.
  • Михайлов, И. А. Понятия «жизнь» и «история» в немецкой философии конца XIX - начала XX века: Граф Йорк фон Вартенбург, В. Дильтей и ранний Хайдеггер: Дис. … канд. филос. наук. - М., 1996.
  • Михайлов, И. А. Переписка Дильтея и Гуссерля. Экзистистенциальные истоки феноменологии. // История философии. - № 1. - М., 1997. - С. 71-80.
  • Лызлов, А. В. Истоки гуманитарного направления в психологии: На материале трудов В. Дильтея: Дис. … канд. психол. наук. - М., 2006.
  • Михайлов, И. А. Дильтей // История философии. Запад-Россия-Восток. - Под ред. Н. В. Мотрошиловой. - Кн. 3. - М.: Греко-латинский кабинет Ю. А. Шичалина, 1998.
  • Герменевтика. Психология. История. Вильгельм Дильтей и современная философия. Антология. - М: Три квадрата, 2002. - 208 с. - ISBN 5-94607-017-7 - Доклады конференции «Вильгельм Дильтей и философская культура современности» (4-5 октября 2001, философский факультет РГГУ)
  • Моисеев, В. И. Тайна Вильгельма Дильтея . - 1998.

Категории:

  • Персоналии по алфавиту
  • Родившиеся 19 ноября
  • Родившиеся в 1833 году
  • Умершие 1 октября
  • Умершие в 1911 году
  • Философы по алфавиту
  • Историки по алфавиту
  • Историки Германии
  • Литературоведы Германии
  • Философы XIX века
  • Философы XX века
  • Философы Германии
  • Преподаватели Вроцлавского университета

Wikimedia Foundation . 2010 .

(1833-1911) - нем. философ; с 1882 - проф. Берлинского университета. Работал над обоснованием "эмпирической науки о проявлениях духа" и толкованием "исторических процессов духа". Начав с теологии, Д. обратился к ним. идеализма, особенно к Ф. Шляйермахера, и нем. романтиков, а от них перешел к общеевропейской истории духа. Пытаясь развить полученные результаты в "критику исторического разума", Д. создал теорию познания наук о духе, причем, он доказывал самостоятельность предмета и метода последних относительно естественных наук (науки о духе и науки о природе). Согласно Д., задача философии заключается в том, чтобы понять философские системы в их становлении, тем самым подняться над ними.

Д. был одним из представителей философии жизни, который не только обосновал ее мировоззренческие установки, но и применил их для исследования методологических проблем исторического познания. В лице Д. философия жизни получила своего первого систематика, благодаря усилиям которого поднялась до уровня других, "академических" философских учений.

По Д., основой, "в последнее корнем" философского мировоззрения является "жизнь", которое понимается как "волевое напряжение, факты воли, мотивы и чувства". Итак, "жизнь" - это "духовно-эмоциональные проявления". Жизнь каждого индивида творит именно с себя свой собственный мир. Размышления о жизни порождают жизненный опыт. Как человеческая природа остается всегда одной и той, так и основные черты жизненного опыта является чем-то общим для всех. Но жизненный опыт наполнен противоречиями проявлений самой жизни: жизненность и вместе с тем закономерность, ум и произвола; то может быть понятным, однако в целом несколько абсолютно загадочное. Человеческая душа жаждет объединить жизненные отношения и основанный на них опыт в одно целое, но достичь этого не может, так как сосредоточение всего непонятного составляют рождение, развитие и смерть. Живой знает о смерти, но не может ее понять. Возникают соответствующие настроения, переживания, бесконечная множественность оттенков в отношении людей к миру, создает основу для формирования и развития на их основе мировоззрений. Назначение мировоззрения заключается в том, чтобы на основе жизненного опыта разгадать "загадку жизни", обнаружить "несколько абсолютно загадочное", противоречивое, раскрыть тайну "рождения, развития, смерти". Все мировоззрения, поскольку они пытаются дать полную разгадку "загадки жизни", имеют одинаковую структуру. Мировоззрения представляют собой систему, в которой на основе одной картины мира решаются вопросы о значении и смысле мира, и отсюда выводится идеал - высшее благо, основные принципы жизни. Мировоззрения, вырастающие из "жизни", становятся его орудиями. Мировоззрения, позволяющих понимание "жизнь" и приводят к достижению полезных целей, оказываются "жизненными", "жизнеспособными", хранятся в борьбе с другими мировоззрениями, выжимая слабее. В результате "жизненности" мировоззрений, они не созданы деятельностью мышления или волей познания.

Согласно Д., существуют различные типы мировоззрений, поскольку существует разнообразие "оттенков отношений людей к миру". В конечном счете разнообразие типов мировоззрений сводится к различным толкованиям природного и духовного бытия, к множественности стремлений разгадать "загадку жизни", опираясь на различные «жизненные» взгляды, представления, претендующих на общих значимость и вступают в борьбу между собой за власть над душой. Д. отличает религиозный, поэтический и метафизический типы мировоззрений.

Утечкой религиозных мировоззрений является начальная судьба человека, что проявляется в противопоставлениях "добрых" и "злых" существ, "чувственного" существования и "высшего" мира. Сущность религиозных мировоззрений заключается в том, что отношение к тайному, невидимого определяет собой понимание самой действительности, оценки "жизнь" и практические идеалы. Значительную внимание уделяет Д. проявления мировоззрений в поэзии. Дело в том, что поэзия, как никакой другой вид искусства, имеет изобразительные и выразительные возможности; средством, которым пользуется поэзия, есть язык, который через лирическое выражение и эпическое или драматическое изображение передает то, что может быть пережитым, но доступным глазу и слуху. Безусловно, выражая сущность "жизнь", поэзия освобождает душу от бремени действительности, значение которой она и открывает ей. Поэзия развеивает тайную тоску человека, ограниченной судьбой или собственными решениями, тоску по тем жизненным возможностями, которые оказались для нее недосягаемыми. Но "жизнь" является исходной точкой поэзии. Отношение к людям, вещам, природе - это живое зерно для поэзии. "Жизнь" раскрывает поэзии новые и новые свои черты. Поэзия открывает безграничные силы видеть, оценивать и творчески преобразовывать "жизнь". События становятся символами созерцать в "жизни" соотношение - схваченного поэтом сквозь призму своего жизненного опыта. Метафизика подготовлена развитием религии и поэтическим творчеством. Метафизика возникает тогда, когда мировоззрение поднимается до "связного рационального целого", когда он "научно оправдывается" и претендует на "общезначимость", "общеобязательность" знания о "жизни" и мир.

Структура метафизических мировоззрений с самого начала их формирования определялась зависимости от науки. Чувственный образ мира изменился научным - астрономическим; мир свободы и чувство приобрел предметность в таких понятиях, как ценность, благо, цель и закон; необходимость мыслить понятиями и обосновывать привела исследователя "мировой загадки" логике и теории познания как первооснов знания. Пытаясь решить эти проблемы, мнение двигалась от ограниченного, обусловленного к понятию всеобщего бытия, причины, высшего блага и конечной цели, что позволило метафизике превратиться в систему. Но метафизические системы внутренне противоречивыми, поскольку они стремятся представить "единство", "целостность", соединив противоположные составляющие: "жизненное содержание", который вытекает из "жизни" и не является результатом познавательной деятельности ума, и "общеобязательность научной формы" , "иррациональное" и "рациональное". В результате метафизические мировоззрения не решают проблемы, то есть не разгадывают "загадки жизни". Поэтому возникает большое количество нерешенных противоречий) пронизывающих всю многообразие метафизических мировоззрений - натурализм, идеализм свободы, объективный идеализм.

Согласно Д., "жизнь" не поддается постижению мнением. "Жизненность" всегда больше, чем Ratio. "Жизнь" переживается, а "то, что мы переживаем, никогда не сможем сделать ясным для рассудка". Отличие "наук о природе" и "наук о духе", - считает Д. -полягае не по предметом исследования, а по методу. Рациональный связь явлений (закон, постоянство, однообразие, причинность и т.д.) оказывает свое выражение объективных отношений во внешней природе. Методом естественных наук является объяснение, согласно которому данные внешних чувств о разнообразии единичных фактов поддаются логическому обработке с целью создания научных гипотез, согласно которым объясняются факты. Методом "наук о духе" есть понимание, которое опирается на непосредственное переживание исторических событий. Поэтому, с этой точки зрения, узнаешь рационально человечество является для нас "физический факт" и, следовательно, доступен только естественно-научному познанию. Но человечество может быть предметом исследования "наук о духе". С такой точки зрения человечество существует потому, что человеческие состояния переживаются, выражаются в "жизненных проявлениях" и разбираются. Главным фактором в понимании является толкование (например, исторических объективаций), или герменевтика. Отсюда, учения о методе.