Иглокожие коралловых рифов. Тип: Echinodermata = Иглокожие Иглокожие. Основная информация
ИГЛОКОЖИЕ (Echinodermata), тип морских беспозвоночных животных. Появились в раннем кембрии, к концу палеозоя достигли большого разнообразия. Размеры от нескольких миллиметров до 1 м (редко более - у современных видов) и до 20 м у некоторых ископаемых морских лилий. Форма тела разнообразна: звездчатая, дисковидная, шаровидная, сердцевидная, чашеобразная, червеобразная или напоминающая цветок. Известно около 10 000 ископаемых видов и около 6300 современных. Из 20 известных классов до настоящего времени сохранились 5, относящихся к подтипам: кринозои (сидячие формы, ориентированные ртом вверх, с единственным классом морские лилии), эхинозои (объединяет морских ежей и голотурий) и астерозои (включает морских звёзд и офиур). По другой классификации представителей последних 2 подтипов объединяют в подтип элеутерозой.
Для всех современных иглокожих характерно наличие амбулакральной системы и пятилучевой симметрии; последняя распространяется во многих случаях на очертания тела, расположение отдельных органов (нервная и кровеносная система) и детали скелета. Отклонения от пятилучевой симметрии у современных иглокожих (например, у голотурий) - явление вторичное; в то же время хомалазои раннего палеозоя изначально были лишены радиальной симметрии.
У большинства современных видов рот находится в центре тела (на оральной стороне), а анальное отверстие на противоположном полюсе (на аборальной стороне). Кишечник слабо дифференцирован, имеет форму длинной узкой трубки, спирально закручивающейся по часовой стрелке, или мешковидный; у некоторых групп вторично слепо замкнут. Пищеварительных желёз нет. Кровеносная система состоит из околоротового кольцевого сосуда и отходящих от него лишённых собственных стенок радиальных каналов - системы лакун. Газообмен в этой системе отсутствует; она служит для доставки пищевых веществ от кишечника ко всем частям тела. Слабое движение крови происходит благодаря пульсации сердца - сплетения сосудов, окружённого эпителиально-мышечными тканями. Функцию органов дыхания выполняют амбулакральные ножки, задняя часть кишки и другие образования. Продукты выделения удаляются целомоцитами, амбулакральными ножками и через тонкостенные участки тела.
Нервная система примитивная, без выраженного мозгового центра. Состоит из 3 колец, от каждого из которых отходит по 5 радиальных нервов, не имеющих непосредственных контактов друг с другом. Таким образом, можно говорить о наличии у иглокожих как бы трёх нервных систем. В соответствии с этим выделяют эктоневральную (доминирующую, преимущественно сенсорную, расположенную на оральной стороне в покровном эпителии), гипоневральную (управляющую моторикой скелетных мышц, клетками соединительной ткани и находящуюся в среднем слое) и аборальную (контролирует моторную функцию, преобладает у морских лилий, слабо развита у других иглокожих) системы. Иглокожие раздельнополы (редко гермафродиты). Протоки половых желёз открываются наружу. Оплодотворение в основном наружное. Плавающая личинка из билатерально-симметричной в ходе метаморфоза преобразуется в радиально-симметричное взрослое животное.
Лит.: Беклемишев В. Н. Основы сравнительной анатомии беспозвоночных. М., 1964. Т. 1-2; Беспозвоночные: новый обобщенный подход. М., 1992.
С. В. Рожнов, А. В. Чесунов.
На коралловом рифе обитает множество ракообразных, от маленьких крабиков, прячущихся между ветвями кораллов, до огромных лангустов. Большинство рифовых ракообразных имеют яркий цвет, что служит им надежной маскировкой в пестром коралловом мире.
Лангуст по форме тела несколько напоминает речного рака, однако лишен клешней - все ноги оканчиваются коготками. Животное длиной 40 - 50 сантиметров не редкость, но кажется еще более крупным благодаря торчащим вперед жестким усам с толстыми основаниями. По дну лангуст передвигается, медленно перебирая ногами, а в случае опасности быстро плавает задом наперед, подгребая под себя воду мощным хвостовым плавником. Днем лангусты прячутся под нависающими плитами кораллов, в нишах и туннелях рифа. Иногда из-под укрытия наружу торчат кончики усов. При попытке вытащить лангуста из убежища за усы последние можно вырвать, но самого рака достать таким способом невозможно. Если потревоженному животному не удается спастись бегством, оно крепко упирается в стенки своего помещения. Опытные охотники за лангустами, заметив жертву, стараются обнаружить в задней стенке убежища хоть небольшое отверстие, через которое просовывают острую палочку. Слегка покалывая ею лангуста сзади, онр заставляют огромное ракообразное покинуть спасительные заросли кораллов и выйти на чистую воду. При выходе из убежища лангуста хватают за панцирь головогруди, остерегаясь при этом ударов мощного хвоста, по краям которого сидят острые шипы.
Еще более остроумный способ ловли лангустов несколько напоминает охоту на норных зверей с таксой, только в этой подводной охоте роль собаки исполняет осьминог. Как известно, этот головоногий моллюск - природный враг ракообразных, и потому лангуст всеми способами избегает встречи с ним. Специальной дрессировки осьминог не требует, тем более что она, по-видимому, и невозможна. Для успешной охоты вполне достаточно поймать осьминога и показать его лангусту или же, прицепив спрута с помощью крючка на веревку, пустить его в убежище рака. Как правило, лангуст незамедлительно выскакивает наружу и попадает в руки ловца, если, конечно, последний не зазевается, так как бегство лангуста всегда бывает стремительным.
Питается лангуст животной пищей, главным образом моллюсками, на охоту выходит по ночам. Впрочем, в своих укрытиях на рифе он добывает себе пропитание и в дневные часы. Лангусты, как крупные хищные животные, никогда не бывают многочисленны, потому и промысел их ограничен. Благодаря высоким вкусовым качествам их мясо повсеместно считается деликатесом. Пойманных лангустов живьем доставляют потребителям. Владельцы приморских ресторанов тропических стран охотно приобретают лангустов и держат их в садках, опущенных прямо в море, где посетитель ресторана может выбирать себе любого на ужин.
Ни один коралловый риф не обходится без раков-отшельников, причем они здесь, как большинство других рифовых животных, ярко и пестро окрашены.
Изобилие брюхоногих моллюсков обеспечивает отшельникам свободный выбор подходящих по форме и размерам раковин. Здесь можно видеть отшельников красного цвета в белую крапинку, отшельников черно-белых, голубоватых, зеленых. Некоторые достигают значительных размеров и поселяются в раковинах таких крупных моллюсков, как мраморный турбо. Тяжелые раковины трохусов тоже не остаются пустыми после гибели моллюска. В них поселяются отшельники с длинным, почти червеобразным телом, которое только благодаря этой форме можно поместить в узких ходах спирали трохуса. Маленький и хилый отшельник с трудом таскает на себе тяжелую раковину, но его усилия окупаются прочностью убежища. Даже в раковинах конусов поселяются особые виды отшельников, тело которых листовидно уплощено, как бы сплющено в спинно-брюшном направлении. И конечности и клешни такого рака-отшельника тоже плоские. Как и повсюду, отшельники питаются разнообразной растительной и животной пищей, не брезгуя разлагающимися веществами, особенно обильными на рифах, загрязненных хозяйственной деятельностью человека. Можно с уверенностью сказать, что большое количество мелких отшельников - верный признак того, что риф находится в неблагополучном состоянии.
Маленькие крабики, зеленые, розовые, черные, коричневые, живут внутри коралловых кустов. На каждом виде кораллов свой набор крабов, сливающихся по цвету с кустом, который дает им прибежище. Между кораллами, цепляясь, пробираются более крупные крабы величиной с куриное яйцо или несколько побольше. Панцири их толстые, ноги короткие с сильными клешнями и мощными когтями. Такого краба не смывает с рифа даже сильный прибой. Цвет коралловых крабов обычно коричневый или красноватый, у атергатиса на спине виден нежный рисунок из тонких белых линий, эрифия отличается большими красными глазами, поверхность панциря и клешней краба актей покрыта множеством бугорков.
Все крабы при опасности прячутся в щели, забираются в узкие пространства между ветвями кораллов. Упираясь толстыми ногами в стенки убежища, они прочно там удерживаются. Чтобы добыть для коллекции такого краба, приходится молотком и зубилом обкалывать твердый известняк. Если внутри нет дополнительных запасных ходов, поймать его довольно легко. Гораздо труднее ухватить плоского, быстро плавающего краба таламиту, который никогда не пытается забраться в щель, а в случае преследования спасается бегством. Плавает он с помощью уплощенных веслообразных задних ног.
На внешнем откосе гребня рифа среди зарослей ветвистых кораллов, подобно гигантским тропическим цветкам, сидят удивительные иглокожие животные, которые так и называются морскими лилиями. Пять пар нежных перистых рук медленно колышутся в прозрачной воде. Маленькое тело морской лилии, расположенное в центре «цветка», почти незаметно. За коралл цепляются многочисленные извивающиеся прикрепительные усики, прикрытые сверху руками. Размер животного в размахе рук примерно с чайное блюдечко, расцветка преимущественно темная: вишневая, черная или темно-зеленая; некоторые виды окрашены в лимонно-желтый цвет или же в желтый с черным. Расставленные руки морской лилии служат для улавливания пищи - мелких планктонных организмов и частиц детрита. Ротовое отверстие находится в центре тела и обращено вверх.
Морские лилии малоподвижны. Цепляясь усиками за неровности кораллов, они медленно передвигаются по рифу, а оторвавшись от него, грациозно плавают, взмахивая перистыми руками. Несмотря на неподвижность и безобидность, добыть для коллекции хороший экземпляр лилии очень трудно, так как при малейшем прикосновении она обламывает себе кончики рук. Самокалечение - характерная защитная реакция этих иглокожих. При нападении они жертвуют одной или несколькими руками, чтобы только остаться невредимыми; недостающий орган вскоре вырастает снова.
При работе на рифе, особенно если тело не защищено плотным комбинезоном, нужно внимательно следить, чтобы не наколоться на тонкие длинные иглы морского ежа диадемы. Черное тело этого ежа величиной с яблоко прячется в расщелине или под нависающей колонией коралла, а наружу торчат пучки тончайших иголок. При рассматривании иголки под микроскопом видно, что вся ее поверхность усеяна мельчайшими направленными назад острыми зубчиками. Жесткая, как проволока, игла диадемы легко протыкает кожу и там обламывается (она ведь все-таки известковая). При любой попытке вытащить иглу из ранки она только глубже уходит в тело. Внутри иглы проходит сквозной канал, и по нему в ранку попадает ядовитая жидкость, вызывающая сильную боль.
Некоторые обитатели рифа используют пространство между иглами диадемы, чтобы скрываться там от нападения хищников. Так поступают маленькие рыбки кардиналы из родов парамия и сифамия. Рыба кривохвостка (эолискус) располагает свое узкое тело параллельно иголкам ежа, причем держится хвостом вверх. Такую же позу принимает и другая рыбка - ежовая уточка, или диадемихтис, которая имеет к тому же покровительственную окраску: по спине, бокам и брюшку узкого черного тела ежовой уточки проходят продольные белые линии, создавая видимость игл.
Пищей диадемам, как и многим другим морским ежам, служат различные водоросли, кроме того, исследованиями, которые проводились на острове Кюрасао в Карибском море, недавно было установлено, что по ночам диадемы выбираются из своих укрытий и поедают мягкие ткани рифообразующих кораллов. Несмотря на грозное оружие в виде ядовитых иголок, диадема не гарантирована от нападения хищников. Большая синяя коралловая рыба-спинорог, или балистес, без особого труда извлекает диадему из ее убежища, разбивает о риф панцирь и поедает внутренности.
Рыбы из семейства губанов глотают мелких диадем целиком вместе с иглами, а крупных ежей предварительно разбивают на части. Немецкий зоолог X. Фрике провел интересный опыт по изучению реакций спинорогов и губанов на вид пищевых объектов. Оказалось, что эти рыбы в поисках пищи руководствуются исключительно зрением. Им были предложены три модели: черные шары, связанные пучками длинные иголки и шары с воткнутыми иглами. Рыбы всегда нападали только на шары с иглами, а на другие модели не обращали никакого внимания. Особую активность губаны и спинороги проявляли, если иглы на моделях шевелились, как у живых ежей.
Губаны и спинороги охотятся на морских ежей только в дневные часы, с наступлением темноты они впадают в глубокий сон. Может быть, именно по этой причине диадемы днем не показываются и проявляют активность преимущественно по ночам. Эти морские ежи обладают еще одной характерной особенностью: на ровных открытых участках дна они собираются в правильные группы, причем один еж от другого находится на расстоянии длины иглы. В поисках пищи перемещаются не отдельные животные, а вся группа целиком, благодаря чему обеспечивается коллективная защита. Стадное поведение диадем - уникальное явление во всем типе иглокожих.
Встреча со скоплением диадем не сулит ничего приятного, но еще более печальные последствия вызывает контакт с большим вишнево-красным морским ежом токсопнеустесом, хотя у него вовсе нет игл. Этот еж, достигающий величины крупного плода грейпфрута, имеет мягкое кожистое тело, на поверхности которого расположено множество маленьких щипчиков, так называемых педициллярий. Подобные щипчики имеются у всех морских ежей и звезд, с их помощью животные очищают поверхность тела от попавших частиц ила и других посторонних предметов. У лишенного игл токсопнеустеса педициллярии играют защитную роль. Когда морской еж спокойно сидит на дне, все его щипчики медленно раскачиваются из стороны в сторону, раскрыв створки. Если к педициллярии прикоснется какое-нибудь живое существо, оно будет немедленно схвачено. Педициллярии не ослабляют хватку, пока животное двигается, а если оно слишком сильное, они отрываются, но не разжимают своих створок. Через прокол щипчиков в ранку попадает сильный яд, который парализует врага. Так токсопнеустесы спасаются от нападения морских звезд и других рифовых хищников.
Для человека яд этого морского ежа тоже опасен. Японский ученый Т. Фудживара, исследуя токсопнеустеса, получил всего один укол крошечных щипчиков. Впоследствии он подробно описал то, что случилось вслед за поражением. Боль от укуса быстро распространилась по руке и достигла сердца, затем наступил паралич губ, языка и лицевых мышц, потом последовало онемение конечностей.
Больному стало несколько лучше только через шесть часов.
К счастью, токсопнеустес встречается относительно редко, но все же он хорошо известен местным жителям. Рыбаки на южных островах Японии называют токсопнеустеса убийцей, так как известны случаи смертельного поражения людей этим морским ежом.
Весьма примечательно, что близкородственные токсопнеустесу морские ежи трипнеустесы, также живущие на рифах, совершенно безопасны. В Карибском море на острове Мартиника их даже употребляют в пищу. Собранных на рифе ежей разбивают и вынимают из скорлупы икру, которую затем уваривают до получения густой тестообразной массы. Готовым продуктом заполняют пустые половинки панцирей и продают лакомство вразнос.
Население Мартиники потребляет так много ежей, что кое-где из панцирей образовались целые горы, подобные кухонным кучам из раковин моллюсков, оставленным древним населением Европы.
В гетероцентротусе не каждый узнает морского ежа. У него необычное по расцветке коричнево-красное тело, такого же цвета и толстые иглы, напоминающие по форме и величине сигары, каждая со светлым широким кильцом около наружного конца. Гетероцентротус сидит, забившись в узкую щель, на самом прибойном месте рифа. Толстыми иглами он накрепко упирается в стены своего убежища.
Маленькие морские ежи эхинометры своими короткими зелеными иглами сверлят себе в коралле небольшие пещерки. Часто вход в пещеру зарастает, и тогда еж оказывается заживо замурованным в своем убежище.
На коралловом рифе живут морские звезды. Здесь можно видеть красивую ярко-синюю линкию с тонкими прямыми лучами и похожую на буханку круглого хлеба коричневую кульциту. Очень эффектны шипастые трехцветные протореастеры, но самая известная морская звезда коралловых рифов - это, конечно, терновый венец, или акантастер.
Среди колоний кораллов в воде медленно колышут щупальцами гигантские актинии стойхактис. Диаметр ротового диска такой актинии вместе с тысячами щупалец достигает иногда метра. Между щупальцами постоянно прячется либо парочка пестрых креветок, либо несколько рыбок - морских клоунов, или амфиприонов. Эти сожители стойхактиса ничуть не опасаются его щупалец, а сама актиния никак не реагирует на их присутствие. Обычно рыбки держатся поблизости от актинии, а в случае опасности смело ныряют в самую гущу щупалец и таким образом избегают преследования. Всего известно свыше десятка видов амфиприонов, но в каждой актинии прячутся представители только одного из них, причем рыбки ревностно охраняют «свою» актинию от посягательств других видов.
Выше уже шла речь о некоторых рыбах, обитающих в биоценозе кораллов. Всего их известно свыше 2500 видов. Как правило, все они имеют яркую окраску, служащую рыбам хорошей маскировкой в пестром коралловом мире. Многие из этих рыбок питаются кораллами, обкусывая и перемалывая кончики ветвей.
Для ловли коралловых рыб существует довольно простой, но очень надежный прием. На прогалине между кустов расстилают мелкоячеистую сетку и в ее центр крошат несколько веток коралла. Немедленно к этому месту устремляется множество рыбок, привлеченных излюбленной пищей. Остается вынуть сеть из воды, и наверняка часть рыб будет поймана. Попытки добыть коралловую рыбку при помощи сачка всегда оканчиваются неудачей. На рифе все прочно и неподвижно, поэтому всякий шевелящийся предмет таит в себе потенциальную угрозу. Коралловые рыбки прячутся от приближающегося сачка в колючие заросли, и выгнать или выманить их оттуда уже не удается.
О красоте коралловых рыбок написано очень много, но все описания бледнеют перед действительностью. Когда после первой советской экспедиции к коралловым рифам Океании был снят небольшой цветной кинофильм, многие зрители, в том числе и биологи, ранее никогда не видевшие живых коралловых рыбок, принимали натуральную киносъемку за цветную мультипликацию.
Отдельные виды рыб кораллового биоценоза ядовиты. Очень красивые розовые крылатки с белыми полосами и такого же цвета лучами плавников держатся на виду, так как защищены целой серией ядовитых шипов. Они настолько уверены в своей неприкосновенности, что даже не пытаются уйти от преследования.
Неприметная камень-рыба тихо лежит на дне, полузарывшись в коралловый песок. На нее легко наступить босой ногой, и тогда дело может окончиться очень печально. На спинной стороне тела камень-рыбы имеется несколько ядовитых желез и короткие острые шипы. Попавший в ранку яд вызывает сильнейшую боль и общее отравление. В результате паралича или сердечной недостаточности пострадавший может погибнуть. Даже в случае благоприятного исхода полное выздоровление наступает только через несколько месяцев.
Чтобы покончить с опасностями, подстерегающими на рифе человека, нужно еще сказать об акулах и муренах. Акулы часто навещают пространство над рифом или держатся вблизи его наружного края. Их привлекают различные рыбы, кормящиеся на рифе, но известны случаи нападения акул на ныряльщиков за жемчужницами. Змеевидные мурены, достигающие иногда солидных размеров, прячутся в самом рифе. Очень часто из расщелины торчит голова крупной мурены с приоткрытой зубастой пастью. Эта сильная и коварная рыба может нанести своими острыми как бритва зубами большие резаные раны. В Древнем Риме богатые патриции содержали мурен в специальных бассейнах и откармливали для праздничных пиршеств. По некоторым преданиям известно, что в бассейн с крупными муренами бросали провинившихся рабов, и рыбы быстро с ними расправлялись.
Теперь поговорим о том, что угрожает существованию коралловых рифов, что может вызвать их угнетение и гибель. В своей книге «Жизнь и смерть кораллового рифа» Жак-Ив Кусто и журналист Филипп Диоле затрагивают эту важную проблему. По их мнению, главная причина гибели рифов в наши дни кроется в неосмотрительной хозяйственной деятельности человека. Однако не следует забывать, что рифы чаще всего погибают в результате стихийных бедствий.
Всю последнюю неделю января 1918 года на побережье Квинсленда непрерывно шли ливневые дожди. Потоки пресной воды обрушились на берега, на море и на Большой Барьерный риф. Это были самые сильные ливни, когда-либо регистрировавшиеся метеослужбой Австралии: за восемь дней выпало 90 сантиметров осадков (для сравнения укажем, что в Ленинграде, который славится влажным климатом, за год их выпадает всего 55-60 сантиметров). В результате обильных дождей распреснился поверхностный слой моря, а во время низкой воды струи дождя хлестали прямо по кораллам. На рифе начался мор. Гибли кораллы, водоросли и прикрепленные обитатели кораллового биоценоза. Подвижные животные спешили уйти поглубже, где опреснение ощущалось не так сильно. Но бедствие распространилось и в глуби-
ну: гниение погибших кораллов вызвало отравление воды вблизи рифа и стало причиной гибели множества его обитателей. Многие участки Большого Барьерного рифа были мертвы. Для их восстановления понадобилось несколько лет.
В январе 1926 года ливни погубили коралловые рифы вблизи островов Таити, а в 1965 году сильные продолжительные дожди стали причиной гибели богатого рифа в бухте острова Тонгатапа в архипелаге Тонга.
В результате ливней коралловые рифы обычно погибают на значительном пространстве, так как сильные и продолжительные дожди захватывают целые области, а не отдельные ограниченные участки.
Коралловый риф, уничтоженный дождями, через некоторое время восстанавливается на прежнем месте. Пресная вода хотя и убивает все живое на рифе, но не разрушает коралловых построек. Через несколько лет скелеты мертвых кораллов обрастают новыми живыми колониями, и риф возрождается в прежней красе.
Совсем иначе дело обстоит при ураганах. Известно, что в тропических морях периодически случаются сильнейшие бури, которые иногда принимают характер стихийных бедствий. Рассказ о причинах ураганов, об их разрушительной силе и последствиях еще впереди, здесь речь пойдет только о воздействии ураганов на рифы.
В 1934 году циклоном был разрушен коралловый риф у острова Лоу на Большом Барьерном рифе Австралии. Ветер и волны буквально не оставили камня на камне: все было сломано, перемешано, и обломки занесены песком. Восстановление рифа шло очень медленно, а через 16 лет, в 1950 году, молодые коралловые поселения были сметены новым циклоном.
Сильнейшие разрушения рифу нанес жестокий ураган, обрушившийся в 1961 году на побережье Британского Гондураса (Карибское море). Столь же сильный циклон разрушил в 1967 году риф на острове Херон (Большой Барьерный риф). Случилось так, что именно на этом маленьком островке незадолго до бедствия была организована Биологическая станция, принадлежащая Австралийскому комитету по изучению Большого Барьерного рифа. Ученые еще не успели серьезно обследовать свои новые владения и описать риф острова Херон, как от него не осталось и следа. Дальнейшая их работа началась с изучения восстановления рифа после катастрофы.
Разрушительные циклоны обладают ограниченным радиусом действия. Если длительные ливневые дожди наступают широким фронтом, то путь циклона представляет собой сравнительно узкую полоску. По этой причине он разрушает только отдельные участки или небольшие рифы, тогда как соседние остаются неповрежденными.
Что же происходит на рифе при прохождении циклона? Наиболее исчерпывающий ответ на это дает сотрудник университета Южной Пацифики Питер Беверидж, который обследовал один из таких разрушенных рифов сразу после того, как туда в 1972 году наведался ураган по имени «Биби». «Биби» широко прошелся по западной части экваториальной зоны Тихого океана. Его эпицентр пересек атолл Фунафути, тот самый атолл, на котором проводились бурения для проверки теории Ч. Дарвина. Сразу после катастрофы П. Беверидж покинул свой уютный кабинет декана подготовительного факультета в столице Фиджи Суве и отправился на далекий Фунафути. Он застал картину полного разрушения. Процветавший тропический остров был практически уничтожен. Стройные кокосовые пальмы - основа пропитания островитян - повергнуты наземь. Местные жители рассказывали, что волны перекатывались через дома и ломали деревья. Чтобы не быть смытыми в океан, люди привязывали себя к стволам пальм, но и эта мера спасла не всех. Атолл Фунафути состоит из нескольких островков и ряда рифов, окружающих лагуну диаметром около 20 километров. В ветреную погоду по лагуне гуляют солидные волны, во время урагана они достигают гигантской величины. Но еще большими были те валы, которые подходили со стороны открытого океана. Коралловые рифы отличаются прочностью и выносливостью, но и они не устояли. Отдельные оторвавшиеся колонии или их обломки перекатывались волнами и играли роль пушечных ядер. Они разбивали живые колонии и порождали новые обломки, которые, в свою очередь, бомбардировали риф. Ураган намыл новые отмели, занес обломками коралла и песком прежние живые участки рифов, создал новые протоки между островами и воздвиг из обломков рифов новые острова. Преобразился весь атолл. Коралловые поселения на Фунафути были детально описаны английской экспедицией 1896- 1898 годов; в 1971 году их обследовала комплексная экспедиция Академии наук СССР на научно-исследовательском судне «Дмитрий Менделеев». За 75 лет они почти не изменились. После «Биби» описание этих рифов нужно делать заново.
Известны случаи гибели рифа под потоками жидкой лавы, выливающейся в море из жерла действующего вулкана. Так были уничтожены коралловые рифы вокруг вулканического острова Кракатау вблизи Явы, когда 26 августа 1883 года произошло самое сильное вулканическое извержение за всю историю человечества. После страшного взрыва, который был слышен даже на побережье Австралии, из жерла вулкана поднялся столб пара высотой более 20 километров, а сам остров Кракатау превратился в массу раскаленной лавы и камней. В кипевшей воде погибло все живое. Но и менее значительные извержения могут быть причиной гибели рифа. Так, погиб коралловый риф в 1953 году при извержении одного из вулканов на Гавайских островах.
Грозную опасность для живых коралловых рифов представляют землетрясения. Одна из таких катастроф произошла у берегов Новой Гвинеи, вблизи маленького приморского городка Маданг. В ночь с 30 октября на 1 ноября 1970 года мощные подземные толчки потрясли город и бухту. Эпицентр землетрясения находился в море, поэтому городок не пострадал, но риф был разрушен на протяжении нескольких километров. От первых ударов обломились и рухнули на дно тонкие нежные веточки кустистых и древовидных кораллов. Массивные шаровидные колонии оторвались от субстрата, но первое время оставались на своих местах. Землетрясение сопровождалось волнением моря, вызванным подземными толчками. Как свидетельствуют береговые наблюдатели, море вначале отступило, а затем стремительно поднялось на 3 метра выше нормального уровня в прилив. Уходящая и накатывающаяся волны смели плоские листовидные и дисковидные колонии. Пришли в движение оторванные от дна метровые и более крупные коралловые шары. Перекатываясь по рифу, они довершали разрушения. Много таких колоний скатилось вниз по склону гребня, другие же, хотя и оставались вблизи своих мест, были перевернуты. За несколько минут риф перестал существовать. То, что не было разбито и раздавлено, оказалось погребенным под слоем обломков. Отдельные уцелевшие животные кораллового биоценоза в ближайшие за катастрофой дни погибли в результате отравления воды массой разлагающихся органических веществ.
Страшная угроза для коралловых рифов кроется в нашествии полчищ хищных морских звезд, которых ученые называют акантастер планци, а пресса и научно-популярная литература окрестили «терновым венцом». Еще совсем недавно, до 1960 года, «терновый венец» считался редкостью, но в 1962 году о нем заговорили не только зоологи, но также журналисты и государственные деятели. Неожиданно размножившись в несметных количествах, «терновые венцы» странным образом изменили свои вкусы и перешли с питания моллюсками на уничтожение рифообразующих кораллов. Массированному нападению морских звезд подверглись многие рифы Тихого океана, в том числе Большой Барьерный риф Австралии.
Для спасения кораллов понадобилось срочное вмешательство, но никто толком не знал, что именно следует предпринимать. Даже о самой морской звезде наука располагала весьма скудными сведениями. И вот ученые разных стран и различных специальностей устремились на коралловые рифы, чтобы как можно больше узнать о коварном «терновом венце» и найти его ахиллесову пяту. Акантастер - одна из самых крупных морских звезд: отдельные экземпляры достигают 40 - 50 сантиметров в размахе лучей. Молодые звездочки этого вида имеют типичное пятилучевое строение, но по мере роста число их лучей увеличивается и у старых экземпляров достигает 18 - 21. Вся спинная сторона центрального диска и лучей вооружена сотнями подвижных, очень острых шипов длиной 2-3 сантиметра. Благодаря этой особенности акантастер и получил свое второе название - «терновый венец». Тело звезды имеет сероватую или сероголубую окраску, шипы красные или оранжевые.
Акантастер ядовит. Укол его шипа вызывает жгучую боль и последующее общее отравление.
«Терновый венец» способен довольно быстро передвигаться и забираться в узкие пространства между кораллами, но обычно эти звезды спокойно лежат на поверхности рифа, словно сознают свою неприступность. Размножаются они, выметывая в воду массу мельчайших икринок. Известный исследователь коралловых рифов директор Сиднейского зоологического музея профессор Франк Талбот и его жена Сюзетт провели специальное исследование по биологии «тернового венца». Ими установлено, что на Большом Барьерном рифе акантастер размножается летом (в декабре - январе), причем самка выметывает 12 - 24 миллиона икринок. Личинки держатся в планктоне, и ими могут питаться различные планктонные хищники, но едва личинки осядут на дно для превращения в молодую звезду, как становятся ядовитыми. Врагов у «тернового венца» немного. Достоверно известно, что этих звезд поедают крупные брюхоногие моллюски харония, или тритон. Распространены акантастеры по всей тропической зоне Тихого и Индийского океанов.
Подобно многим другим морским звездам, «терновый венец» хищник. Мелкую добычу он заглатывает целиком, а более крупных животных обволакивает вывернутым наружу через рот желудком. При питании кораллами звезда медленно ползет по рифу, оставляя за собой белый след коралловых скелетов. Пока эти звезды немногочисленны, коралловое сообщество от них почти не страдает. Подсчитано, что на одном гектаре рифа могут без вреда для него прокормиться до 65 «терновых венцов». Но если их численность возрастает, кораллам грозит уничтожение. Супруги Талбот указывают, что в районе массовой вспышки размножения акантастеры питаются круглосуточно. Двигаясь по рифу сплошным фронтом со скоростью до 35 метров в сутки, они уничтожают до 95 процентов кораллов. После опустошения рифа звезды внезапно исчезают, но вскоре появляются на соседних рифах, переползая по дну более глубокие участки, отделяющие один риф от другого.
Причину бедствия некоторые зоологи были склонны видеть в нарушении человеком естественных взаимоотношений на рифе. Предполагалось, что массовая добыча для сувениров крупных моллюсков тритонов, имеющих красивую раковину, привела к увеличению численности морских звезд. Ведь тритон почти единственный враг «тернового венца». Предполагалось также, что вылов маленьких креветок хименоце-ра тоже способствует размножению хищных звезд. В прессе появились сообщения, будто кто-то видел, как эти маленькие рачки, собравшись целой стайкой, устраивают на спине у звезды пляски и прыгают до тех пор, пока обессиленный «терновый венец» не втянет свои многочисленные ножки с присосками. Тогда рачки забираются под звезду и выедают неядовитые мягкие ткани нижней стороны. Однако никому из ученых этого наблюдать не приходилось. Тритоны действительно способны съесть морскую звезду, но эти крупные моллюски никогда не встречаются в большом количестве, и их роль в регулировании численности «терновых венцов» ничтожна. Для спасения рифов правительства многих стран запретили ловлю тритонов и продажу их раковин, но положение на рифах от этого не изменилось.
Масштаб разрушений за короткий срок достиг небывалой величины. Несколько групп специалистов из Австралии, Англии, Японии и США обследовали 83 рифа Тихого океана. На эти экспедиции и на разработку мер борьбы со звездой к 1972 году было израсходовано в общей сложности около миллиона фунтов стерлингов. Между тем звезды продолжали плодиться. Контрольные подсчеты на Гавайских островах показали, что один аквалангист за час может насчитать от 2750 до 3450 «терновых венцов». Попытки уничтожить акантастеров ядовитыми веществами или огораживать рифы голыми проводами, через которые пропущен электрический ток, к желаемым результатам не привели. Раздались голоса ученых о необходимости усилить контроль за загрязнением океана.
Первые наблюдения за «терновым венцом», проведенные советскими учеными во время специального «кораллового» рейса научно-исследовательского судна «Дмитрий Менделеев» в 1971 году, убедительно показали, что акантастеры в основном нападают на ослабленные рифы, загрязненные бытовыми и промышленными отходами, а также нефтепродуктами. К подобным же выводам пришел и руководитель работ по изучению Большого Барьерного рифа австралийский зоолог профессор Роберт Эндин. В 1973 году Р. Эндин и сотрудник его лаборатории Р. Чишер пришли к выводу, что чаще всего районы вспышек численности звезд и поражения ими рифов находятся в непосредственной близости от поселений человека. На рифах, удаленных от поселений, вспышек численности звезд не происходит.
С этим мнением согласились не все. Так, одна из комиссий, созданных в Австралии, вопреки очевидности пришла к выводу, о практической безвредности «терновидных венцов» для рифа. Впрочем, на эту комиссию оказывали сильное давленйе нефтяные компании, добивавшиеся разрешения на бурение скважин в районе Большого Барьерного рифа. Об этом говорится в статье зоолога Алькольма Хезела, опубликованной в 1971 году в журнале «Бюллетень загрязнения моря».
Не только отдельные компании, но и государственные деятели были вовлечены в круг вопросов, связанных с «терновым венцом». В 1973 году конгресс США принял законопроект о выделении 4,5 миллиона долларов для выполнения программы по изучению этой проблемы и разработки соответствующих мер контроля над создавшейся ситуацией. Вряд ли конгрессмены так легко расстались бы с этими средствами ради чистой науки или каких-то экзотических рифов. Совершенно очевидно, что за их спиной стояли магнаты промышленного капитала, в первую очередь нефтяные фирмы.
Подводя итог обзору причин гибели коралловых рифов, нужно еще добавить и непосредственное губительное действие на них загрязнения океана. Наконец, несколько рифов стали жертвой атомных испытаний. Так печально окончилось существование всего живого на атолле Эниветок, где неоднократно проводились испытания ядерного оружия. Зоолог Р. Иога-несс, обследовавший Эниветок через 13 лет после взрыва, нашел на рифе лишь маленькие колонии четырех видов кораллов.
Скорость восстановления рифа, точнее рождение нового кораллового биоценоза, различна и находится в прямой зависимости от причины, вызвавшей смерть старого рифа. Трудно ожидать полного восстановления коралловых рифов, угнетенных или погубленных хозяйственной деятельностью человека. Загрязнение моря вблизи населенных пунктов и промышленных предприятий действует непрерывно и имеет явную тенденцию к усилению. Очень медленно идет восстановление рифа после урагана, так как при этом разрушается основа, на которой развивается коралловый биоценоз. Еще более значительные изменения структуры дна вызывает ядерный взрыв, к механическому действию которого прибавляется еще и радиация. Понятно, что Р. Иоганесс нашел на атолле Эниветок только жалкие крохи жизни, хотя и прошло 13 лет после катастрофы. Рифы, погибшие в результате ливней или при землетрясении, восстанавливаются сравнительно быстро. Регулярных многократных наблюдений за развитием такого рифа чрезвычайно мало, наиболее интересные и важные по результатам исследования проведены советскими экспедициями на «Дмитрии Менделееве» и «Витязе».
Под наблюдение был взят риф в бухте у города Маланг на Новой Гвинее. Группа ученых посетила его трижды - в 1971 году (через 8 месяцев после разрушительного землетрясения), затем в 1975 и 1977 годах.
В течение первого года на восстанавливающемся рифе преобладают водоросли, они покрывают все обломки кораллов, лежащих на дне, почти полуметровым рыхлым слоем. Из донных прикрепленных животных преобладают губки, имеется некоторое количество маленьких колоний мягких кораллов. Рифооб-разующие кораллы представлены несколькими видами с тонкими веточками. Колонии этих кораллов прикрепляются к обломкам мертвого полипняка и достигают в высоту всего лишь 2 - 7 сантиметров. На каждый квадратный метр дна приходится не более 1 - 2 таких маленьких колоний.
Проходит год-другой, и водоросли уступают первое место губкам. Еще через год-другой на рифе получают преобладание мягкие кораллы. Все это время медленно, но неуклонно набирают силу герматипные (рифообразующие) мадрепоровые, гидроидные и солнечные кораллы. Через 4,5 года после разрушения на рифе уже почти не остается водорослей. Они сцементировали обломки в сплошную массу и уступили свое место губкам и мягким кораллам. К этому времени кораллы с известняковым скелетом занимают на рифе второе место и по числу колоний, и по степени покрытия ими дна. Через 6,5 года они уже главенствуют в биоценозе, занимая более половины жизненного пространства. Ими сильно подавлены и оттеснены губки. Мягкие кораллы еще сопротивляются, но и их участь решена: пройдет еще несколько лет, и риф полностью восстановится во всей своей былой красоте.
Коралловые рифы играют огромную роль в жизни населения приморских тропических стран, в жизни народов Океании. Население островов питается плодами кокосовой пальмы, овощами со своих маленьких огородов и дарами моря, которые они получают на рифе. Здесь островитяне собирают съедобные водоросли, моллюсков, иглокожих, ловят ракообразных и рыб. Животноводство на островах Океании развито слабо, и риф служит для населения главным источником белковой пищи. Коралловый известняк используется при строительстве. Из раковин коралловых моллюсков изготовляют разнообразные предметы домашнего обихода, инструменты, орудия труда, украшения, предметы культа. Риф, принимая на себя удары волн прибоя, предохраняет от размывания берега островов, где на узкой полоске земли лепятся хижины аборигенов, пальмовые рощи и огороды. Считается, что жизнь на тропических островах была бы невозможна без кокосовых пальм. Точно так же она невозможна и без коралловых рифов.
В безбрежных просторах соленой океанской пустыни коралловые острова представляют собой настоящие оазисы, жизнь в которых насыщена до предела. Причины высокой биологической продуктивности рифа еще до конца не выяснены, а узнать это очень важно. С каждым годом все больше возрастает роль морских подводных хозяйств, но пока они еще малорентабельны. Чтобы поднять их производительность, необходимо уяснить себе причины высокой продуктивности некоторых естественных морских биоценозов, в первую очередь коралловых рифов.
В связи с быстрым ростом населения Земли и увеличением хозяйственной деятельности человека появилась угроза уничтожения многих природных комплексов растений и животных. Для их охраны повсюду организовываются заповедники. Созданы и первые заповедники кораллов, но их пока очень мало, а рифы нуждаются в охране не меньше, чем другие природные сообщества.
Коралловые рифы, дающие возможность существования миллионам людей, отличающиеся такой сказочной красотой и столь чувствительные к самым разным формам воздействия, обязательно должны быть сохранены.
Наиболее, пожалуй, интересная группа иглокожих - это морские звезды. Если подавляющее большинство других Иглокожих созда
ния, мягко говоря, малоподвижные, то звезды - активные хищники, проводящие значительную часть жизни в движении. Спринтерами их, правда, не назовешь. Звезда размером с блюдце ползет со средней скоростью шесть метров в час. Но в случае крайней необходимости может некоторое время мчаться со скоростью до двадцати метров в час. Этой скорости, кстати, вполне достаточно, чтобы догнать многих моллюсков. Большинство звезд - хищницы. У многих рот способен широко растягиваться, и они целиком глотают двустворчатых моллюсков, морских ежей и собственных собратьев, тех, что помельче. Есть среди звезд и такие, которые способны выворачивать наружу собственный желудок, натягивать его на жертву и переваривать ее, не заглатывая. Желудок у этих звезд тонок и растягивается, как резиновый. Звезде достаточно узкой щели между створками ракушки, чтобы просунуть внутрь желудок, и моллюску приходит конец. Эту щель многие звезды создают сами. Обхватив раковину лучами (они у многих звезд вполне подвижны), звезда присасывается к створкам амбулакральными ножками и раздвигает эти створки, как Самсон пасть льва. Как мы уже сказали, звезде достаточно створки слегка приоткрыть. Сила, которую развивает при этом звезда размером с тарелку, может достигать пяти килограммов. Нормальная мидия или устрица противостоять такой мощи не способны. Даже достаточно подвижные и сильные животные, если звезда коснулась их лучом, оказываются в пиковом положении - присос-
Морская звезда, обхватившая раковину моллюска и пытающаяся ее раскрыть
ки амбулакральных ножек держатся прочно, и звезда успевает обхватить добычу лучами раньше, чем той удастся стряхнуть иглокожее. Есть виды крупных звезд, у которых лучи почти так же подвижны, как щупальца осьминога, и они исхитряются ловить даже рыб. Правда, только больных или увечных - здоровая рыба для звезды слишком проворна.
Морские звезды очень прожорливы и доводят до истерики владельцев устричных банок. Во многих местах колонии устриц приходится огораживать, иначе деликатесные моллюски попадают не в рестораны, а в желудок иглокожих. Вообще, бороться со звездами очень непросто. Мало их выловить, их надо еще убить, что довольно сложно. В одном из районов, где разведение устриц было основной статьей дохода, как-то попробовали собирать звезд драгой, а потом рубить на куски. Дело кончилось плохо, поскольку из каждого отрубленного луча выросла новая звезда.
Около пятидесяти лет назад морская звезда акантастер вызвала в мире немалую панику. Эта звезда питается коралловыми полипами и уничтожает их во множестве. За ползущей звездой остается полоса мертвых кораллов. Внезапно, по неизвестным причинам, численность акантастера во многих районах катастрофически увеличилась и в ряде мест они погубили кораллы на участках по нескольку километров каждый. Коралловые рифы после гибели полипов начали разрушаться волнами, и возникла угроза для многих мелких островов, которые эти рифы защищали от океанского наката. Начались срочные и безуспешные поиски способов борьбы с этой напастью. Но через несколько лет численность звезд пришла в норму так же неожиданно, как до того выросла, и опасность миновала.
Ну и в заключение следует сказать, что морские звезды (и очень похожие на них офиуры), морские ежи и голотурии - это младшее поколение почтенного типа иглокожих. С точки зрения старшего поколения - это до неприличия подвижные, непоседливые и хитроумные создания. Дело в том, что старшее поколение, от которого ежи и звезды произошли, вообще ведет со- Морская лилия вершенно неподвижный
образ жизни, наподобие кишечнополостных. Точнее - вело. В наше время от огромного разнообразия этих существ остался только небольшой класс морских лилий. А когда-то эти древние иглокожие были многочисленны во всех водах Земли и соперничали с кишечнополостными в обилии и разнообразии.
Так что история иглокожих уникальна. Их предками были вполне нормальные «черви», которые перешли к сидячему образу жизни. Именно тогда у них возникла столь необычная форма тела и, вероятно, сильно упростилась нервная система и другие органы. Но потом часть этих созданий, строение которых великолепно приспособлено к сидячему существованию и лишено всего, что необходимо для передвижения, по каким-то совершенно невообразимым причинам снова перешла к активной жизни. И если уход в «сидячую» жизнь - вещь у червей совершенно обычная, то вот возврат к подвижной жизни - необыкновенная редкость.
Коралловые рифы — традиционное обиталище многих видов иглокожих. Все молодые особи пятилучевой звезды — самцы, которые, подрастая, превращаются в самок! Зато многолучевая звезда — сугубо раздельнополое существо, как и большинство иглокожих. Древнейшие ископаемые иглокожие морские лилии — жившие в кембрийском периоде, были оседлыми существами, у которых ротовое отверстие открывалось вверх. Питаясь плавающими в толще воды мелкими организмами и частицами корма, они вели примерно такой же образ жизни, что и современные морские лилии.
Наибольшего разнообразия иглокожие достигли в ордовике и силуре: количество известных науке их ископаемых видов превышает 20 тысяч. В меловом периоде, 300 миллионов лет назад, морские лилии доминировали в морской фауне. Малоподвижные, хрупкие и нежные, на первый взгляд иглокожие морские лилии могут показаться легкой добычей для потенциальных хищников, но те предпочитают держаться от них подальше.
Иглокожие морские лилии коралловых рифов
Большинство морских лилий накапливает в своих тканях ядовитые вещества либо отпугивающие врагов репелленты. Немудрено, что в гуще их веерообразных лепестков находят приют многие мелкие существа — от крабов и креветок до мелких рыбок, питающихся остатками трапезы хозяина. Одна морская лилия служит убежищем для пары десятков «квартирантов».
Достигающая в диаметре 60 см, многолучевая морская звезда, прозванная «терновым венцом», питается полипами мадрепоровых кораллов, производя страшные опустошения в коралловых рифах. В период массового размножения этих морских звезд австралийцы разводили и выпускали на рифах хищных улиток — одних из немногих естественных врагов «тернового венца». Расширенная сторона чашечки с ротовым отверстием обращена вверх, и от нее отходят перисто разветвленные лучи длиной до 30 см.
Поддерживающий скелет каждого луча состоит из отдельных позвонков — брахиальных пластинок, соединенных между собой подвижными мышцами. Количество лучей колеблется от 5 до 200, но у большинства видов не превышает 10 — 20. Морские лилии — типичные фильтраторы. Вдоль луча со всеми его разветвлениями проходит особая бороздка, усаженная двумя рядами амбулакральных ножек.
Слизь, выделяемая железистыми клетками бороздок, обволакивает проплывающие мимо мелкие организмы и частицы органики, которыми и кормится животное. Амбулакральные ножки выполняют только хватательные, дыхательные и осязательные функции.
Многие иглокожие морские лилии, в первую очередь глубоководные виды, живут оседло, прикрепившись к субстрату с помощью стебля длиной до 2 метров (у некоторых ископаемых видов длина стебля достигала 20 метров). У свободноживущих морских лилий стебля нет — они плавают или ползают по дну с помощью своих лучей или на время прикрепляются к субстрату членистыми корешками (циррами), расположенными в нижней части чашечки.
Почти все морские лилии кормятся ночью, a днем прячутся пoд камнями и в нишах среди рифов. Сегодня известно свыше 500 видов морских лилий. Большинство из них выглядит так же, как их далекие предки 300 миллионов лет назад, а самая крупная из ныне живущих морских лилий, достигает 90 см в поперечнике.
Тело морской звезды состоит из центрального диска и 5 — 20 более или менее выраженных радиально расходящихся лучей. Ротовое отверстие находится на нижней стороне тела. Внутренний скелет образован подвижно соединенными известковыми пластинками, несущими на своей поверхности кожные жабры, шипы, бугры, иглы, и особые хватательные органы — педицеллярии, которые представляют собой видоизмененные иглы. Основная функция педицеллярии — очистка кожных покровов от грязи.
Посмотрим видео — рыбки, иглокожие морские лилии и звезды:
Иглокожие (Echinodermata) – тип беспозвоночных вторичноротых животных. Их характерный признак – радиальная симметрия тела – является вторичным и развился под влиянием малоподвижного образа жизни; древнейшие иглокожие были двусторонне-симметричными.
Внутреннее строение морской звезды
Размеры и форма тела иглокожих весьма разнообразна. Некоторые ископаемые виды достигали в длину 20 м. Обычно тело делится на пять лучей, чередующихся с межлучевыми промежутками, однако лучей может быть 4, 6, 13 и даже 25. Наружные покровы твёрдые и состоят из ресничного эпителия и соединительной ткани, в которую входит известковый скелет с иглами. Рот у прикреплённых иглокожих находится сверху (недалеко от анального отверстия), у свободнодвижущихся обращён в противоположную сторону.
Строение амбулакральной системы
Ещё один характерный признак иглокожих – амбулакральная система, состоящая из заполненных жидкостью каналов и служащая для движения, дыхания, осязания и выделения. Наполняя жидкостью расслабленные каналы амбулакральной системы, иглокожие вытягиваются по ходу движения, присасываясь к грунту или какому-нибудь предмету. Резкое сокращение просвета каналов выталкивает из них воду, в результате чего животное подтягивает остальную часть тела вперёд.
Кишечник в виде длинной трубки или объёмного мешок. Кровеносная система состоит из кольцевых и радиальных сосудов; движение крови вызывается осевым комплексом органов. Выделение осуществляется амёбоцитами, выводящимися через разрыв в стенке тела наружу вместе с продуктами распада. Нервная система и органы чувств развиты слабо. Некоторые иглокожие, спасаясь от врагов, способны отбрасывать отдельные лучи и даже большую часть тела с внутренностями, регенерируя их впоследствии в течение пары недель.
Все иглокожие разможаются половым путём; морские звезды, офиуры и голотурии способны к делению пополам с последующей регенерацией недостающей половины. Оплодотворение происходит в воде. Развитие протекает с метаформозом; имеется свободноплавающая личинка (у некоторых видов личинки остаются в выводковых камерах самки). Некоторые иглокожие доживают до 30 лет.
Тип разделяется на два подтипа; приклеплённые иглокожие представлены морскими лилиями и несколькими вымершими классами, свободнодвижущиеся – морскими звёздами, морскими ежами, голотуриями и офиурами. Известно около 6000 современных видов, вымерших видов вдвое больше. Все иглокожие – морские животные, обитающие только в солёной воде.
Рассмотрим коротко основные классы иглокожих.
Морские лилии (Crinoidea) – единственный современный класс прикреплённых иглокожих. В центре чашевидного тела находится рот; от него отходит венчик перистых ветвящихся лучей. С их помощью морская лилия захватывает планктон и детрит, которыми питается. Вниз от чашечки отходит стебелёк длиной до 1 м либо многочисленные подвижные отростки, которыми животное прикрепляется к субстрату. Бесстебельчатые морские лилии способны медленно ползать и даже плавать. Общее количество видов – около 6000; из них в настоящее время существуют менее 700. Морские лилии известны с кембрия.
Большинство морских звёзд (Asteroidea) в полном соответствии с названием имеют форму уплощённой пятиконечной звезды, иногда пятиугольника. Однако среди них встречаются виды более чем с пятью лучами. Многие из них ярко окрашены. Морские звёзды – хищники, способные медленно ползать по дну при помощи многочисленных амбулакральных ножек. Некоторые виды способны выворачивать желудок, обволакивая им жертву, например, моллюска, и переваривая его вне тела. Около 1500 видов; известны с ордовика. Некоторые морские звёзды приносят вред, поедая промысловых устриц и мидий. Терновый венец разрушает коралловые рифы, а прикосновение к нему может вызвать сильную боль.
Тело офиур или змеехвосток (Ophiuroidea) состоит из плоского диска диаметром до 10 см с отходящими от него 5 или 10 гибкими членистыми лучами, длина которых иногда в несколько десятков раз больше размеров диска. Некоторые офиуры живородящи. Офиуры ползают за счёт изгибания лучей, питаются мелкими животными или детритом. Тропические виды ярко окрашены, некоторые способны светиться. Офиуры обитают на морском дне на глубине до 8 км, некоторые живут на кораллах, губках, морских ежах. Около 2000 видов; известны с ордовика.
Морские ежи (Echinoidea) – ещё один класс иглокожих. Дисковидное или шаровидное тело размером до 30 см покрыто скелетными пластинками, несущими длинные и тонкие иглы. Одно из важнейших назначений этих игл – защита от врагов. Одни морские ежи питаются детритом; у других, соскребающих водоросли с камней, имеется рот со специальным жевательным аппаратом – аристотелевым фонарём, напоминающим сверло. С его помощью некоторые морские ежи не только питаются, но и могут сверлить отверстия в скалах. Морские ежи перемещаются при помощи амбулакральных ножек и своих игл. Около 800 видов на глубинах до 7 км. Икра некоторых видов съедобна. Ряд морских ежей ядовиты.
Голотурии или морские огурцы (Holothurioidea) действительно похожи на огурцы длиной до 2 м. Скелет сильно редуцирован. Рот окружён венчиком щупалец, служащих для захвата пищи. При сильном раздражении способны к автотомии. Голотурии – донные (очень редко – пелагические) малоподвижные животные, питающиеся илом или мелким планктоном. Около 1000 видов в морях и океанах. Трепанг на Дальнем Востоке употребляется в пищу.
Поиск
Мы можем оповещать вас о новых статьях,