Ученые обнаружили новый вид насекомых, которые смертельно опасны для человека

Недавно найденные насекомые мгновенно убивают ядом все живое вокруг. Как быстро новый вид распространится по земному шару, специалисты пока точно сказать не могут.

Смертельно опасные насекомые были обнаружены на территории Индии. На данный момент ученые выясняют, откуда появились жуки-убийцы. Есть версия, что они - результат неудачных лабораторных исследований.

Жучки нового вида обладают крошечными размерами. Их легко не заметить, наступить или прихлопнуть рукой. При этом «малыши» в состоянии убить любой живой организм, в том числе человека. Достаточно мимолетного соприкосновения, чтобы наступил летальный исход. Яд моментально проникает под кожу, после чего в организме начинается разрушительный необратимый процесс.

Специалисты предостерегают: яд насекомого-убийцы в несколько раз опаснее яда скорпиона или бразильского паука-бегуна - самого ядовитого в мире!

Жители Индии пребывают в панике. Учитывая, что многие индусы любят побегать босиком, крошечные убийцы для них втройне опасны. А ведь неизвестно: только ли в этой стране появились подобные маленькие монстры. Ученые не отрицают возможности распространения жутких насекомых по всей планете.

Тройка опаснейших

В природе достаточно тех, кого следует бояться и обходить стороной. Контакт, с представленными ниже созданиями, может лишить человека жизни.

1. Пятнистый древолаз

Маленькие лягушки (их размер до шести сантиметров), обладают яркой расцветкой - от желтого до кислотного синего. Они обитают в тропическом климате в Бразилии. Одна доза яда древолаза способна убить ягуара, слона или десять человек. Всего лишь прикосновение к лягушке приводит к параличу верхних дыхательных путей, аритмии и остановке сердца. Вакцины против яда древолаза пока не изобрели.

2. Морская оса

Эта медуза весит около двух килограммов и имеет 24 глаза. Обитает в Австралии или Юго-Восточной Азии. Щупальца морской осы могут удлиняться до трех метров. Яд медузы растворяет добычу. Спустя пару минут после соприкосновения с щупальцами медузы, нарушаются функции головного мозга, случается шок нервной системы и останавливается сердце. Любопытно, что до морской осы опасно дотрагиваться даже через неделю после ее смерти - яд все еще сохраняет смертельные свойства.

3. Тайпан

Зубы тайпанов достигают 13 мм в длину, а тело до двух метров. Обитает змея в центральной части Австралии. Яд тайпанов - тайпаксин - вызывает у человека паралич мозга, мышц и удушение. Смерть от укуса змеи наступает за 4-12 часов. Несмотря на изобретенную сыворотку, до сих пор каждый второй житель штата Квинсленд, укушенный тайпаном, погибает.

Современная криминалистика родилась вовсе не в Европе, а в Британской Индии. Ее методы разработал майор Уильям Слиман, избавивший страну от тугов - профессиональных убийц и грабителей.

В начале января 1831 года группа путешественников покинула город Сагар в Центральной Индии и двинулась по оживленной проезжей дороге, имея целью попасть в богом забытую деревушку Салода. Стояла прохладная погода, как обычно в этот сезон - единственный комфортный для европейцев: без палящей жары или удушающей влажности. Общество было пестрое: английский джентльмен средних лет в мундире офицера Ост-Индской компании, его беременная жена-француженка (она упросила мужа показать ей индийскую глубинку), небольшой отряд сипаев и молодой индиец-арестант, с которого солдаты не спускали глаз. К вечеру второго дня группа добралась до Салоды, но в деревню не вошла, а встала лагерем неподалеку, в живописной рощице манговых деревьев чуть в стороне от дороги.

Ранним утром, когда англичанин вышел из палатки, его уже ждали сипаи с пленником. Вместе они принялись обследовать поляну, на которой был разбит лагерь. Арестант уверенно указал на ней три места, ничем от других неотличимых - тот же, что и везде, ровный, непотревоженный дерн.

Из деревни привели несколько крестьян с заступами, и те принялись копать в первой из указанных точек. Куча земли росла, из ямы уже виднелись только головы землекопов - и никакого результата. Вдруг один из них вскрикнул и отшатнулся… На поверхность были извлечены пять уложенных один на другой трупов, чудовищно изуродованных: сухожилия подрезаны и конечности вывернуты так, чтобы тело занимало как можно меньше места, животы у всех вспороты, иначе от накопившихся газов они бы вспучились, выперли землю и захоронение было бы обнаружено.

Арестант сообщил, что это сипаи, которых он с товарищами убил семь лет назад. Из двух других ям извлекли в общей сложности еще 11 тел. Пленник был явно горд тем эффектом, который произвели на англичанина и его команду страшные находки. Впрочем, и у майора Уильяма Генри Слимана, окружного комиссионера Ост-Индской компании в Джабальпуре, несмотря на весь ужас увиденного, тоже были все основания чувствовать удовлетворение: исчезли последние сомнения в том, что расследование, которое он вел уже два года, движется по верному пути, а его пленник действительно тот, за кого себя выдает, - один из видных членов тайного братства тугов-душителей.

Не щадя никого

Самобытная индийская цивилизация самобытна во всем. Индия могла похвастаться ворами настолько искусными, что им ничего не стоило раздеть спящего в одежде человека, не потревожив его. Обрив голову и обмазавшись маслом (чтобы легче было выскользнуть из рук, если схватят), эти виртуозы проникали в палатку, осторожно щекотали ухо путешественника перышком, заставляя того поворачиваться во сне с боку на бок, и постепенно освобождали его от одеяла и одежды. Орудовали в Индии и банды разбойников - дакоитов, как их называли англичане (на хинди и урду это слово означает «бандит»), - весьма дерзкие и могущественные, державшие в страхе целые области. Они не колеблясь пытали и убивали своих жертв, но без нужды обычно этого не делали и вообще прямому грабежу предпочитали сбор «дани» с подконтрольных территорий.

Туги прокалывают глаза своим жертвам, прежде чем сбросить тела в колодец. У душителей это было «контрольным выстрелом в голову», ставшим у них обязательной процедурой после того, как в 1810 году человек, которого они сочли мертвым, пришел в себя и спасся
К началу XIX века английская администрация, непосредственно управлявшая примерно 1/3 территории Индии, худо-бедно научилась бороться с традиционными видами преступности. Однако мало-помалу в головы наиболее проницательных чиновников Ост-Индской компании стало закрадываться подозрение, что у преступного айсберга есть еще и подводная, скрытая от них часть. Местные жители периодически находили у дорог (в укромных местах вроде оврагов и расселин, часто в колодцах) обобранные до нитки тела людей, умерших насильственной смертью, обычно со следами удушения. Идентифицировать их не удавалось, поскольку принадлежали они не местным жителям. Свидетели преступления тоже всегда отсутствовали, и зашедшее в тупик расследование приходилось закрывать. Сведения о таких находках приходили и из многочисленных независимых индийских княжеств, так что мало-помалу подозрение, что в Индии действует какая-то сила, куда более скрытая и опасная, чем обычные преступники, превратилось у англичан в уверенность. Однако пройдет время, прежде чем эта незримая сила обретет имя - туги.

Убийство тугами путешественника. Одна из зарисовок, выполненных индийским художником в Лакхнау в 1837 году по материалам допросов. Хорошо показан образ действий тугов - двое держат коня, третий хватает жертву за руки, четвертый профессионально душит свернутым платком. Шансов спастись практически нет
Слово «туг» (правильно «т’аг», но мы придерживаемся привычной транскрипции, которая, возможно, знакома читателю по приключенческим романам XIX века) очень древнее. В слегка различающихся формах оно встречается во всех основных языках Индии и везде означает «хитрец», «лжец», «обманщик». Называть так профессиональных убийц стали лишь в начале XVII века, и большинство историков относят к этому же времени возникновение сообщества тугов. Сами они считали, что их ремесло зародилось во времена падишаха Акбара из династии Великих Моголов (правил в 1556–1605 годах). Будто бы первыми начали практиковать искусство бесшумного умерщвления семь знатных мусульманских семейств, проживавших в Дели и его окрестностях, потомки которых расселились по всей Северной и Центральной Индии. Впрочем, по другой версии, первые туги были из низкой касты погонщиков буйволов, они сопровождали в походе армию Великих Моголов. Это больше похоже на правду - многие из фигурировавших в преданиях тугов представителей этой «профессии» носили явно индуистские имена.

Слева: Комплекс административных зданий в Мадрасе, названный в честь лорда Бентинка, который его и построил. Справа: Лорд Уильям Кэвендиш-Бентинк. На пост генерал-губернатора Индии он был назначен в 1828 году, несмотря на то, что за 20 лет до того, будучи губернатором Мадраса, издал необдуманный приказ, вызвавший восстание
По сути, туги отличались от обычных разбойников тем, что последние, ограбив кого-то, чаще всего тем и ограничивались, тогда как туги всегда сначала убивали свою жертву и лишь затем завладевали ее имуществом. Сразу они не нападали, а под видом путников вступали в контакт на дороге с другими такими же путниками, долго, иной раз целую неделю, входили к будущим жертвам в доверие и только тогда совершали свое страшное дело. Туги всегда действовали группами, так, чтобы на одну жертву приходилось несколько человек. Убивали молниеносно, как правило, путем удушения свернутым в жгут платком, хотя не гнушались и холодным оружием. Мужчины, женщины, дети, господа, слуги, просто случайные свидетели - в живых не оставляли никого. Технология была отработана до такого совершенства, что известны случаи, когда с группой в 5–6 человек расправлялись рядом, в пределах прямой видимости, с местом, где расположилась на привал рота солдат. Туги обычно передвигались большой группой, по виду ничем не отличавшейся от купеческого каравана или артели странствующих ремесленников, путники сами стремились к ним присоединиться, полагая, что в такой компании разбойников можно не бояться.

Слева: Сипай Ост-Индской компании, 1820-е годы. Эти храбрые солдаты были опорой британцев в Индии и излюбленной мишенью тугов. Справа: Устрашающий портрет туга, 1883 год. Реальных душителей становилось все меньше, а интерес публики к ним рос. Потакая ему, художники с писателями наделяли тугов демоническими чертами
Секрет успеха этих профессиональных убийц был прост - они действовали исключительно на дорогах. Индия велика, и во времена, когда люди передвигались пешком или на лошадях, путешествие могло длиться неделями, а то и месяцами. Если кто-то пропадал на полдороге между двумя отдаленными пунктами, искать его начинали нескоро. Изредка какой-нибудь крестьянин случайно откапывал труп, но опознать обобранную до последней нитки жертву, которую в этих местах никто не знал, почти никогда не удавалось. Туги всегда «работали» за сотни миль от дома, чтобы их даже случайно никто не мог узнать, в раздробленной стране достаточно было пересечь границу соседнего княжества - и преступник исчезал из поля зрения заподозривших что-то властей. Это делало их практически неуловимыми.

На фото: Индия, 1900-е годы. Отбывающие заключение разбойники-дакоиты в кругу семьи. За хорошее поведение некоторым преступникам разрешали жить в охраняемых поселениях с женами и детьми. Дакоиты были бичом Индии, но в отличие от тугов по возможности не убивали своих жертв. Вне своих профессиональных занятий душители были самыми обычными людьми - крестьянами, ремесленниками, купцами. Награбив добра и разбогатев, многие из них становились уважаемыми членами своей легальной общины - старостами деревень, полицейскими. Тайное ремесло передавалось в семье от поколения к поколению. Наследовались и связи с кланами тугов по всей Индии - с ними объединяли силы для особо крупных предприятий, из них предпочитали брать женихов и невест.

Что для Индии абсолютно нехарактерно, в одной банде могли состоять представители самых разных каст: высших - брахманов, воинов (например, раджпутов), и низших - крестьян, погонщиков буйволов. Это было единое тайное братство, и кастовые различия в нем никакой роли не играли, не говоря уже о том, что примерно на треть банды состояли из мусульман, стоявших вне кастовой системы. Собственно, по-другому и быть не могло, ведь душителям часто приходилось выдавать себя за представителей другой касты или вообще другой конфессии, что для набожного индуиста (и мусульманина) страшное кощунство.

Как у любого профессионального сообщества, у тугов были свои обычаи, свой жаргон, по которому они сразу узнавали друг друга, свои ритуалы. Например, перед началом очередного предприятия совершался ритуал посвящения мотыги - главного орудия для рытья могил - Черной богине Кали. Все это стало причиной последующей демонизации тугов - якобы это не преступная организация, а мрачная религиозная секта, приверженная тайному культу Кали, и убийства - это жертвоприношения черной богине. На самом деле в жизни тугов религия играла чисто внешнюю роль, и своих собственных культов, отличных от традиционных индийских, у них не было. Убивали же они исключительно с целью наживы.

С банкирами шутки плохи

В 1820-х, когда пышным цветом расцвела опиумная торговля между Индией и Китаем, перед тугами открылись новые горизонты. Опиумный бизнес был чрезвычайно прибыльным, и в него включились не только англичане, но и индийцы, в первую очередь купцы-парсы (индийские зороастрийцы, создавшие ряд крупных семейных компаний) и банкиры-сеты. Банковское дело в Индии существовало с незапамятных времен (первые свидетельства о нем относятся еще к VI веку до н. э.), и местные банкиры (они в основном принадлежали к общине Марвари) вполне могли потягаться со своими западными коллегами по части профессионализма и коммерческой хватки. Дела они вели с минимумом формальностей и бумажной волокиты, полагаясь на свою феноменальную память и способность к устному счету, которые в этой среде по особой методике развивали у детей чуть ли не с младенчества. Сидя в непритязательной глинобитной хижине, за простым прилавком, как у торговца фруктами, сет мог ворочать огромными суммами, выдавая кредиты и управляя денежными потоками не только в Индии, но и далеко за ее пределами - от Абиссинии до Китая.

Для перемещения наличности и ценностей сеты по установившейся в стране традиции использовали специальных гонцов - «переносчиков сокровищ». Иногда они передвигались в сопровождении вооруженной охраны, но предпочитали использовать маскировку. Например, изображали нищенствующих отшельников, настолько оборванных и грязных, что никому и в голову не могло прийти их грабить. Меж тем в посохе, спутанных волосах, лохмотьях такого бедолаги могли быть спрятаны весьма значительные суммы. С началом опиумного бума число переносчиков сокровищ на дорогах Индии стало стремительно расти, и туги развернули на них систематическую охоту. Известен случай, когда банде за один раз удалось захватить денег и ценностей на общую сумму 160 000 рупий (примерно 3,6 мил лиона долларов по современному курсу). У одного только банкирского дома «Дханрадж Сет» за период с 1826 по 1829 год бесследно исчезли три группы гонцов и общие потери составили 90 000 рупий. Однако на беду разбойников переносчики сокровищ не были безвестными путниками, исчезновение которых могло пройти незамеченным, да и сеты представляли собой серьезную силу.

Дханрадж был очень богатым и уважаемым человеком, поддерживавшим тесные отношения с англичанами, он и привлек их внимание к проблеме тугов. Кое-какими сведениями об этих бандитах колониальные власти располагали. В журнале «Азиатские исследования» время от времени появлялись статьи о душителях, в которых, впрочем, чаще пересказывались слухи, чем приводились реальные факты. Несколько банд по чистой случайности попадали в руки властей, но суд неизменно оправдывал убийц, поскольку, по понятным причинам, свидетелей преступления сыскать не удавалось.

Так что оценить истинный масштаб преступной сети было трудно, и только самые дальновидные и глубоко погруженные в индийскую действительность служащие Ост-Индской компании понимали, что он огромен.

Миниатюры из серии «Портреты знаменитых индийских тугов» Чарлза Уэйда Крампа, 1851–1857. К тому времени туги уже не представляли серьезной угрозы, но многие из бывших душителей еще были живы. В заключении они охотно давали себя рисовать и фотографировать. На обеих миниатюрах туги одеты как нормальные, благополучные индусы - скорее всего, как купец и наемный солдат. В таких нарядах они не могли вызвать подозрений
Одним из таких чиновников был капитан Уильям Бортвик, политический агент компании на территории могущественного княжества Индор. Наполовину посол, наполовину серый кардинал при дворе тамошнего махараджи, он обладал куда большей свободой действий, чем большинство его коллег. История с исчезновением переносчиков сокровищ Дханраджа была Бортвику хорошо известна, и когда староста одной из деревень сообщил о странной компании, которую заметил на дороге, он сразу навострил уши. А поведал староста следующее: проходя накануне мимо соседней рощи, он заметил, что там остановился на привал купеческий караван и рядом группа путников. Похоже, по дороге все успели перезнакомиться, поскольку ужинали вместе, одной большой компанией. Однако когда рано утром крестьянин шел на поле, он заметил, что купцы рощу уже покинули, но почему-то оставили попутчикам свои тюки и лошадей, которых те как раз навьючивали, чтобы отправиться в дорогу.

Бортвика не смутило, что в компании, вызвавшей у старосты подозрение, было человек 70, а сам он располагал всего лишь дюжиной сипаев. Капитан послал несколько всадников, которые, догнав тугов, потребовали, чтобы те предъявили английскому офицеру свой груз для досмотра, поскольку участились случаи контрабанды опиума, произведенного в нарушение монополии Ост-Индской компании. Расчет оказался верным. Туги, у которых никакого опиума не было, решили, что беспокоиться не о чем, и согласились прибыть в лагерь Бортвика. Однако там их ждала не только горстка сипаев, но и собранные со всех окрестностей и наспех вооруженные крестьяне. Бандиты были арестованы по подозрению в убийстве, и показания старосты деревни, опознавшего вещи пропавших купцов, стали серьезной уликой, позволившей осудить душителей. Однако разгром даже столь крупной банды не нанес бы значительного урона империи тугов, если бы незадолго до этого в Индию не был назначен новый генерал-губернатор Уильям Кэвендиш-Бентинк - скромный, сдержанный и чрезвычайно энергичный человек. Известие об успехе Бортвика подтолкнуло чиновника к решительным действиям, по сути революционным, поскольку они ломали устоявшиеся традиции британского правления в Индии. Бентинк фактически санкционировал прямое силовое вмешательство колониальных властей в дела любого формально независимого княжества, если того требовали интересы борьбы с тугами. Выпущенный губернатором циркуляр давал чиновникам Ост-Индской компании право преследовать и арестовывать душителей повсюду. Дела всех захваченных тугов, вне зависимости от того, где совершено преступление, теперь рассматривались только судами компании. Свои действия Бентинк объяснял так: тугов следует считать теми же пиратами, только сухопутными, а значит, их преследование не должно быть стеснено нормами международного права.

Майор-аналитик

Циркуляр развязал руки таким служащим компании, как майор Уильям Генри Слиман (он-то и был главным действующим лицом в эпизоде, которым открывается это повествование). Скромный, добросовестный офицер, последние 10 лет прослуживший на одной и той же должности комиссионера компании в богом забытом городке Джабальпуре, относился к той не самой распространенной породе колониальных чиновников, представители которой действительно любили Индию, с уважением относились к ее народу и по мере возможности старались улучшить его жизнь. Майора отличали способности к языкам и неуемная любознательность. Он писал статьи на самые разные темы, касающиеся Индии, - от экономики деревни, которую знал прекрасно, поскольку много ездил по своему округу и разговаривал с крестьянами, до особенностей местной флоры и фауны. Слиман выступал за смягчение налоговой политики компании и поощрение местных ремесел и торговли. Начальство ценило честного и энергичного чиновника - и только. За 10 лет он получил лишь одно скромное повышение в звании. Случай помог майору в полной мере проявить свои таланты.

В феврале 1830 года банда тугов объявилась в округе, где служил Слиман. Им удалось втереться в доверие к шестерым сипаям, которые, получив жалованье за год, направлялись домой в отпуск. Неподалеку от города Сагара, в глухом месте душители набросились на солдат. С пятью было покончено мгновенно, но шестая удавка, вместо того чтобы захлестнуть горло жертвы, затянулась на подбородке. Сипай вырвался и кинулся бежать, зовя на помощь. Туги погнались за ним, но тут из-за поворота показался военный патруль. Преступники, а их было более 30 человек, легко бы справились с горсткой солдат, но нервы у них не выдержали и они пустились наутек. Об инциденте было сразу доложено чиновнику компании в Сагаре, и разосланные конные патрули очень скоро почти всех бандитов изловили.

Слева: Генерал Уильям Генри Слиман, командор ордена Бани, ближе к завершению своей славной индийской карьеры. Справа: Одна из множества книг о тугах. Даже основанные на документах следствия, они содержали в себе немало фантазий. Например, что туги были религиозной сектой

Группа тугов в тюремной камере. В отличие от большинства такого рода рисунков этот, видимо, сделан с натуры и передает не романтическое видение художника, а то, как выглядели душители на самом деле
Слиман вел следствие лично. Туги в отличие от разбойников-дакоитов отнюдь не отличались мужеством, ведь они привыкли нападать исподтишка и как минимум двое на одного, к тому же на сей раз улики - пять трупов - были неопровержимыми. Очень скоро один из душителей начал давать показания. В том, что они правдивы, Слиман убедился, когда выехал на место одного из преступлений и обнаружил там 16 закопанных трупов. За первым и другие арестанты стали валить друг на друга вину за многочисленные убийства. Разобравшись с конкретной бандой, большинство следователей тем бы и ограничились, но Слиман решил размотать весь клубок до конца и для этого разработал по-настоящему революционную методику. Главное в ней было то, что он не ограничивался раскрытием отдельных преступлений, а прослеживал все, даже, казалось бы, не имеющие отношения к преступной деятельности связи тугов по всей стране, и в результате создал, как выразились бы сегодня, огромную базу данных, которая стала мощнейшим оружием в борьбе с душителями. В обмен на нужную информацию, а к ней майор относил буквально все, включая слухи, родственные связи, психологические характеристики, майор гарантировал захваченным тугам сносные условия содержания в тюрьме, а в отдельных случаях и пенсии их женам и детям (при этом он не колеблясь брал в заложники семьи скрывающихся душителей). Слиман первым стал широко применять очные ставки с целью не столько уличить преступников, сколько заставить их выложить все имеющиеся у них сведения. По-новому майор стал работать и с вещественными доказательствами. Его интересовали самые незначительные предметы, например, какая-нибудь туфля, не снятая тугами с трупа. По ним ему часто удавалось установить личность жертвы, проследить ее путь вплоть до места убийства и таким образом восстановить картину преступления. Вся собранная информация подвергалась тщательному анализу, майор вычерчивал сложнейшие генеалогии своих подопечных, вычисляя по ним потенциальных преступников. Мало-помалу в его картотеке оказалось большинство тугов, как пойманных, так и продолжавших гулять на свободе и даже давно покинувших этот мир. «Мы все слышали о майоре Слимане, - скажет на допросе один из захваченных душителей. - Говорят, он построил машину, в которой перемалывают кости тугов». И это во многом отвечало действительности, только машину, созданную майором, нельзя было потрогать руками, сегодня ее бы назвали «системный подход». Со временем методы Слимана возьмет на вооружение Скотленд-Ярд, который в те годы только создавался.

Избавление от напасти

Первые же успехи майора были по достоинству оценены генерал-губернатором Бентинком. Своим указом он создал специальный следственный орган с чрезвычайно широкими полномочиями, начальником которого назначил Слимана. Тот работал день и ночь, и меньше чем через год после задержания капитаном Бортвиком (он стал активным помощником Слимана) банды под Сагаром в тюрьмах этого города и соседнего Джабальпура уже сидели более сотни тугов. Еще через год их число выросло вчетверо. Большинство душителей были выявлены, и вина их доказана в тиши кабинета путем кропотливого сбора и анализа информации.

К 1848 году, когда задача по искоренению тугов была в целом выполнена, перед судами Ост-Индской компании предстало в общей сложности около 4500 этих душегубов. Из них 504 (почти каждый девятый) были приговорены к повешению, основная масса (около 3000 человек) - к пожизненной каторге на Андаманских островах и острове Пенанг, остальные получили различные тюремные сроки. Около 1000 душителей (цифра очень приблизительная), в том числе некоторые вожаки, остались гулять на свободе, но вынуждены были отказаться от своего ремесла и залечь на дно. Во всяком случае, с конца 1840-х убийства, которые по почерку можно было бы приписать тугам, в Индии почти не случались, хотя европейские журналисты в погоне за сенсацией не раз пытались «оживить» душителей. Уильям Генри Слиман мог быть доволен - благодаря его стараниям Индия избавилась от страшной напасти, ведь, по разным оценкам, от рук тугов в стране погибли от 50 000 до 100 000 человек. Да и карьеру он сделал блестящую - в конце жизни занял один из важнейших в тогдашней Британской Индии постов - резидента компании в Авадхе.

“Будьте предельно осторожны и предупредите детей!”, “Смерть в течение двух часов”… Я, как добропорядочная мамаша, состою в нескольких родительских чатах WhatsApp, и каждый раз кто-нибудь да и пересылает фото устрашающего вида насекомого с грозными предупреждениями. Тут уж поневоле задумаешься: авось и правда у всяких каракуртов, мух цеце и клещей появился серьезный конкурент?

Поиск во Всемирной паутине выдал несколько десятков ссылок на требуемую новость. Все они датированы осенью прошлого года. Как уверяют безымянные авторы, новое насекомое появилось в Индии и, скорее всего, является продуктом вышедшего из-под контроля научного эксперимента. И якобы уже даже есть жертвы.

“Если вы когда-нибудь увидите это насекомое - не пытайтесь убить его голыми руками или даже к нему прикоснуться. При контакте человек заражается вирусом, который молниеносно поражает все тело. Впервые этот ужас заметили в Индии. Распространите эту информацию членам вашей семьи и друзьям. Особенно внимательны пусть будут дети, ведь они любят брать в руки всяких жучков и букашек” , - стращает один из новостных агрегаторов.

А вот поиск фото неизвестного науке насекомого отсылает к изображениям вполне изученного энтомологами водяного клопа. Как оказалось, предполагаемые капсулы с ядом на спине неизвестного животного - молодняк, его гигантский водяной клоп, обитающий действительно в Индии, носит на себе для пущей сохранности.

Человек верит в то, во что хочет. Тот, кто обладает критическим мышлением и высоким уровнем интеллекта, обычно такие спорные новости без труда проверяет, но, к сожалению, далеко не все. Некоторым, кажется, вообще доставляет удовольствие пугать такими фейками (подделки. - Ред. ) других, - комментирует регулярную рассылку страшилок в соцсетях директор ОФ “Правовой медиа-центр” Диана ОКРЕМОВА .

Сама она часто организовывает семинары для молодых журналистов, на которых подробно объясняет, как вычислить фейковую новость. Но, похоже, с развитием Интернета такого рода ликбез надо проводить для всего населения.

Любая публикация должна давать конкретный ответ на три вопроса: что, где, когда? С рассылкой в соцсетях все немного сложнее, потому что информация сжата до одного либо двух предложений. Но все равно должна быть какая-то конкретика, которую можно было бы проверить, - говорит медиаэксперт.

С особой осторожностью Диана Окремова советует относиться к публикациям, начинающимся со слов: “Внимание!”, “Очень важно!” и заканчивающимся словами: “Максимальный репост”. Зачастую такие громкие призывы служат одной цели: привлечь внимание пользователя к чему-то незначительному и отвлечь от чего-то важного.

Современная криминалистика родилась вовсе не в Европе, а в Британской Индии. Ее методы разработал майор Уильям Слиман, избавивший страну от тугов — профессиональных убийц и грабителей

В начале января 1831 года группа путешественников покинула город Сагар в Центральной Индии и двинулась по оживленной проезжей дороге, имея целью попасть в богом забытую деревушку Салода. Стояла прохладная погода, как обычно в этот сезон — единственный комфортный для европейцев: без палящей жары или удушающей влажности. Общество было пестрое: английский джентльмен средних лет в мундире офицера Ост-Индской компании, его беременная жена-француженка (она упросила мужа показать ей индийскую глубинку), небольшой отряд сипаев и молодой индиец-арестант, с которого солдаты не спускали глаз. К вечеру второго дня группа добралась до Салоды, но в деревню не вошла, а встала лагерем неподалеку, в живописной рощице манговых деревьев чуть в стороне от дороги.

Ранним утром, когда англичанин вышел из палатки, его уже ждали сипаи с пленником. Вместе они принялись обследовать поляну, на которой был разбит лагерь. Арестант уверенно указал на ней три места, ничем от других неотличимых — тот же, что и везде, ровный, непотревоженный дерн.

Из деревни привели несколько крестьян с заступами, и те принялись копать в первой из указанных точек. Куча земли росла, из ямы уже виднелись только головы землекопов — и никакого результата. Вдруг один из них вскрикнул и отшатнулся… На поверхность были извлечены пять уложенных один на другой трупов, чудовищно изуродованных: сухожилия подрезаны и конечности вывернуты так, чтобы тело занимало как можно меньше места, животы у всех вспороты, иначе от накопившихся газов они бы вспучились, выперли землю и захоронение было бы обнаружено.

Арестант сообщил, что это сипаи, которых он с товарищами убил семь лет назад. Из двух других ям извлекли в общей сложности еще 11 тел. Пленник был явно горд тем эффектом, который произвели на англичанина и его команду страшные находки. Впрочем, и у майора Уильяма Генри Слимана, окружного комиссионера Ост-Индской компании в Джабальпуре, несмотря на весь ужас увиденного, тоже были все основания чувствовать удовлетворение: исчезли последние сомнения в том, что расследование, которое он вел уже два года, движется по верному пути, а его пленник действительно тот, за кого себя выдает, — один из видных членов тайного братства тугов-душителей.

Не щадя никого

Самобытная индийская цивилизация самобытна во всем. Индия могла похвастаться ворами настолько искусными, что им ничего не стоило раздеть спящего в одежде человека, не потревожив его. Обрив голову и обмазавшись маслом (чтобы легче было выскользнуть из рук, если схватят), эти виртуозы проникали в палатку, осторожно щекотали ухо путешественника перышком, заставляя того поворачиваться во сне с боку на бок, и постепенно освобождали его от одеяла и одежды. Орудовали в Индии и банды разбойников — дакоитов, как их называли англичане (на хинди и урду это слово означает «бандит»), — весьма дерзкие и могущественные, державшие в страхе целые области. Они не колеблясь пытали и убивали своих жертв, но без нужды обычно этого не делали и вообще прямому грабежу предпочитали сбор «дани» с подконтрольных территорий.

К началу XIX века английская администрация, непосредственно управлявшая примерно 1/3 территории Индии, худо-бедно научилась бороться с традиционными видами преступности. Однако мало-помалу в головы наиболее проницательных чиновников Ост-Индской компании стало закрадываться подозрение, что у преступного айсберга есть еще и подводная, скрытая от них часть. Местные жители периодически находили у дорог (в укромных местах вроде оврагов и расселин, часто в колодцах) обобранные до нитки тела людей, умерших насильственной смертью, обычно со следами удушения. Идентифицировать их не удавалось, поскольку принадлежали они не местным жителям. Свидетели преступления тоже всегда отсутствовали, и зашедшее в тупик расследование приходилось закрывать. Сведения о таких находках приходили и из многочисленных независимых индийских княжеств, так что мало-помалу подозрение, что в Индии действует какая-то сила, куда более скрытая и опасная, чем обычные преступники, превратилось у англичан в уверенность. Однако пройдет время, прежде чем эта незримая сила обретет имя — туги.

Слово «туг» (правильно «т’аг», но мы придерживаемся привычной транскрипции, которая, возможно, знакома читателю по приключенческим романам XIX века) очень древнее. В слегка различающихся формах оно встречается во всех основных языках Индии и везде означает «хитрец», «лжец», «обманщик». Называть так профессиональных убийц стали лишь в начале XVII века, и большинство историков относят к этому же времени возникновение сообщества тугов. Сами они считали, что их ремесло зародилось во времена падишаха Акбара из династии Великих Моголов (правил в 1556-1605 годах). Будто бы первыми начали практиковать искусство бесшумного умерщвления семь знатных мусульманских семейств, проживавших в Дели и его окрестностях, потомки которых расселились по всей Северной и Центральной Индии. Впрочем, по другой версии, первые туги были из низкой касты погонщиков буйволов, они сопровождали в походе армию Великих Моголов. Это больше похоже на правду — многие из фигурировавших в преданиях тугов представителей этой «профессии» носили явно индуистские имена.

По сути, туги отличались от обычных разбойников тем, что последние, ограбив кого-то, чаще всего тем и ограничивались, тогда как туги всегда сначала убивали свою жертву и лишь затем завладевали ее имуществом. Сразу они не нападали, а под видом путников вступали в контакт на дороге с другими такими же путниками, долго, иной раз целую неделю, входили к будущим жертвам в доверие и только тогда совершали свое страшное дело. Туги всегда действовали группами, так, чтобы на одну жертву приходилось несколько человек. Убивали молниеносно, как правило, путем удушения свернутым в жгут платком, хотя не гнушались и холодным оружием. Мужчины, женщины, дети, господа, слуги, просто случайные свидетели — в живых не оставляли никого. Технология была отработана до такого совершенства, что известны случаи, когда с группой в 5-6 человек расправлялись рядом, в пределах прямой видимости, с местом, где расположилась на привал рота солдат. Туги обычно передвигались большой группой, по виду ничем не отличавшейся от купеческого каравана или артели странствующих ремесленников, путники сами стремились к ним присоединиться, полагая, что в такой компании разбойников можно не бояться.

Братья по ремеслу

Секрет успеха этих профессиональных убийц был прост — они действовали исключительно на дорогах. Индия велика, и во времена, когда люди передвигались пешком или на лошадях, путешествие могло длиться неделями, а то и месяцами. Если кто-то пропадал на полдороге между двумя отдаленными пунктами, искать его начинали нескоро. Изредка какой-нибудь крестьянин случайно откапывал труп, но опознать обобранную до последней нитки жертву, которую в этих местах никто не знал, почти никогда не удавалось. Туги всегда «работали» за сотни миль от дома, чтобы их даже случайно никто не мог узнать, в раздробленной стране достаточно было пересечь границу соседнего княжества — и преступник исчезал из поля зрения заподозривших что-то властей. Это делало их практически неуловимыми.

Вне своих профессиональных занятий душители были самыми обычными людьми — крестьянами, ремесленниками, купцами. Награбив добра и разбогатев, многие из них становились уважаемыми членами своей легальной общины — старостами деревень, полицейскими. Тайное ремесло передавалось в семье от поколения к поколению. Наследовались и связи с кланами тугов по всей Индии — с ними объединяли силы для особо крупных предприятий, из них предпочитали брать женихов и невест.

Что для Индии абсолютно нехарактерно, в одной банде могли состоять представители самых разных каст: высших — брахманов, воинов (например, раджпутов), и низших — крестьян, погонщиков буйволов. Это было единое тайное братство, и кастовые различия в нем никакой роли не играли, не говоря уже о том, что примерно на треть банды состояли из мусульман, стоявших вне кастовой системы. Собственно, по-другому и быть не могло, ведь душителям часто приходилось выдавать себя за представителей другой касты или вообще другой конфессии, что для набожного индуиста (и мусульманина) страшное кощунство.

Как у любого профессионального сообщества, у тугов были свои обычаи, свой жаргон, по которому они сразу узнавали друг друга, свои ритуалы. Например, перед началом очередного предприятия совершался ритуал посвящения мотыги — главного орудия для рытья могил — Черной богине Кали. Все это стало причиной последующей демонизации тугов — якобы это не преступная организация, а мрачная религиозная секта, приверженная тайному культу Кали, и убийства — это жертвоприношения черной богине. На самом деле в жизни тугов религия играла чисто внешнюю роль, и своих собственных культов, отличных от традиционных индийских, у них не было. Убивали же они исключительно с целью наживы.

С банкирами шутки плохи

В 1820-х, когда пышным цветом расцвела опиумная торговля между Индией и Китаем, перед тугами открылись новые горизонты. Опиумный бизнес был чрезвычайно прибыльным, и в него включились не только англичане, но и индийцы, в первую очередь купцы-парсы (индийские зороастрийцы, создавшие ряд крупных семейных компаний) и банкиры-сеты. Банковское дело в Индии существовало с незапамятных времен (первые свидетельства о нем относятся еще к VI веку до н. э.), и местные банкиры (они в основном принадлежали к общине Марвари) вполне могли потягаться со своими западными коллегами по части профессионализма и коммерческой хватки. Дела они вели с минимумом формальностей и бумажной волокиты, полагаясь на свою феноменальную память и способность к устному счету, которые в этой среде по особой методике развивали у детей чуть ли не с младенчества. Сидя в непритязательной глинобитной хижине, за простым прилавком, как у торговца фруктами, сет мог ворочать огромными суммами, выдавая кредиты и управляя денежными потоками не только в Индии, но и далеко за ее пределами — от Абиссинии до Китая.

Для перемещения наличности и ценностей сеты по установившейся в стране традиции использовали специальных гонцов — «переносчиков сокровищ». Иногда они передвигались в сопровождении вооруженной охраны, но предпочитали использовать маскировку. Например, изображали нищенствующих отшельников, настолько оборванных и грязных, что никому и в голову не могло прийти их грабить. Меж тем в посохе, спутанных волосах, лохмотьях такого бедолаги могли быть спрятаны весьма значительные суммы. С началом опиумного бума число переносчиков сокровищ на дорогах Индии стало стремительно расти, и туги развернули на них систематическую охоту. Известен случай, когда банде за один раз удалось захватить денег и ценностей на общую сумму 160 000 рупий (примерно 3,6 мил лиона долларов по современному курсу). У одного только банкирского дома «Дханрадж Сет» за период с 1826 по 1829 год бесследно исчезли три группы гонцов и общие потери составили 90 000 рупий. Однако на беду разбойников переносчики сокровищ не были безвестными путниками, исчезновение которых могло пройти незамеченным, да и сеты представляли собой серьезную силу.

Дханрадж был очень богатым и уважаемым человеком, поддерживавшим тесные отношения с англичанами, он и привлек их внимание к проблеме тугов. Кое-какими сведениями об этих бандитах колониальные власти располагали. В журнале «Азиатские исследования» время от времени появлялись статьи о душителях, в которых, впрочем, чаще пересказывались слухи, чем приводились реальные факты. Несколько банд по чистой случайности попадали в руки властей, но суд неизменно оправдывал убийц, поскольку, по понятным причинам, свидетелей преступления сыскать не удавалось.

Так что оценить истинный масштаб преступной сети было трудно, и только самые дальновидные и глубоко погруженные в индийскую действительность служащие Ост-Индской компании понимали, что он огромен.

Схвачены и осуждены

Одним из таких чиновников был капитан Уильям Бортвик, политический агент компании на территории могущественного княжества Индор. Наполовину посол, наполовину серый кардинал при дворе тамошнего махараджи, он обладал куда большей свободой действий, чем большинство его коллег. История с исчезновением переносчиков сокровищ Дханраджа была Бортвику хорошо известна, и когда староста одной из деревень сообщил о странной компании, которую заметил на дороге, он сразу навострил уши. А поведал староста следующее: проходя накануне мимо соседней рощи, он заметил, что там остановился на привал купеческий караван и рядом группа путников. Похоже, по дороге все успели перезнакомиться, поскольку ужинали вместе, одной большой компанией. Однако когда рано утром крестьянин шел на поле, он заметил, что купцы рощу уже покинули, но почему-то оставили попутчикам свои тюки и лошадей, которых те как раз навьючивали, чтобы отправиться в дорогу.

Бортвика не смутило, что в компании, вызвавшей у старосты подозрение, было человек 70, а сам он располагал всего лишь дюжиной сипаев. Капитан послал несколько всадников, которые, догнав тугов, потребовали, чтобы те предъявили английскому офицеру свой груз для досмотра, поскольку участились случаи контрабанды опиума, произведенного в нарушение монополии Ост-Индской компании. Расчет оказался верным. Туги, у которых никакого опиума не было, решили, что беспокоиться не о чем, и согласились прибыть в лагерь Бортвика. Однако там их ждала не только горстка сипаев, но и собранные со всех окрестностей и наспех вооруженные крестьяне. Бандиты были арестованы по подозрению в убийстве, и показания старосты деревни, опознавшего вещи пропавших купцов, стали серьезной уликой, позволившей осудить душителей. Однако разгром даже столь крупной банды не нанес бы значительного урона империи тугов, если бы незадолго до этого в Индию не был назначен новый генерал-губернатор Уильям Кэвендиш-Бентинк — скромный, сдержанный и чрезвычайно энергичный человек. Известие об успехе Бортвика подтолкнуло чиновника к решительным действиям, по сути революционным, поскольку они ломали устоявшиеся традиции британского правления в Индии. Бентинк фактически санкционировал прямое силовое вмешательство колониальных властей в дела любого формально независимого княжества, если того требовали интересы борьбы с тугами. Выпущенный губернатором циркуляр давал чиновникам Ост-Индской компании право преследовать и арестовывать душителей повсюду. Дела всех захваченных тугов, вне зависимости от того, где совершено преступление, теперь рассматривались только судами компании. Свои действия Бентинк объяснял так: тугов следует считать теми же пиратами, только сухопутными, а значит, их преследование не должно быть стеснено нормами международного права.

Майор-аналитик

Циркуляр развязал руки таким служащим компании, как майор Уильям Генри Слиман (он-то и был главным действующим лицом в эпизоде, которым открывается это повествование). Скромный, добросовестный офицер, последние 10 лет прослуживший на одной и той же должности комиссионера компании в богом забытом городке Джабальпуре, относился к той не самой распространенной породе колониальных чиновников, представители которой действительно любили Индию, с уважением относились к ее народу и по мере возможности старались улучшить его жизнь. Майора отличали способности к языкам и неуемная любознательность. Он писал статьи на самые разные темы, касающиеся Индии, — от экономики деревни, которую знал прекрасно, поскольку много ездил по своему округу и разговаривал с крестьянами, до особенностей местной флоры и фауны. Слиман выступал за смягчение налоговой политики компании и поощрение местных ремесел и торговли. Начальство ценило честного и энергичного чиновника — и только. За 10 лет он получил лишь одно скромное повышение в звании. Случай помог майору в полной мере проявить свои таланты.

В феврале 1830 года банда тугов объявилась в округе, где служил Слиман. Им удалось втереться в доверие к шестерым сипаям, которые, получив жалованье за год, направлялись домой в отпуск. Неподалеку от города Сагара, в глухом месте душители набросились на солдат. С пятью было покончено мгновенно, но шестая удавка, вместо того чтобы захлестнуть горло жертвы, затянулась на подбородке. Сипай вырвался и кинулся бежать, зовя на помощь. Туги погнались за ним, но тут из-за поворота показался военный патруль. Преступники, а их было более 30 человек, легко бы справились с горсткой солдат, но нервы у них не выдержали и они пустились наутек. Об инциденте было сразу доложено чиновнику компании в Сагаре, и разосланные конные патрули очень скоро почти всех бандитов изловили.

Слиман вел следствие лично. Туги в отличие от разбойников-дакоитов отнюдь не отличались мужеством, ведь они привыкли нападать исподтишка и как минимум двое на одного, к тому же на сей раз улики — пять трупов — были неопровержимыми. Очень скоро один из душителей начал давать показания. В том, что они правдивы, Слиман убедился, когда выехал на место одного из преступлений и обнаружил там 16 закопанных трупов. За первым и другие арестанты стали валить друг на друга вину за многочисленные убийства. Разобравшись с конкретной бандой, большинство следователей тем бы и ограничились, но Слиман решил размотать весь клубок до конца и для этого разработал по-настоящему революционную методику. Главное в ней было то, что он не ограничивался раскрытием отдельных преступлений, а прослеживал все, даже, казалось бы, не имеющие отношения к преступной деятельности связи тугов по всей стране, и в результате создал, как выразились бы сегодня, огромную базу данных, которая стала мощнейшим оружием в борьбе с душителями. В обмен на нужную информацию, а к ней майор относил буквально все, включая слухи, родственные связи, психологические характеристики, майор гарантировал захваченным тугам сносные условия содержания в тюрьме, а в отдельных случаях и пенсии их женам и детям (при этом он не колеблясь брал в заложники семьи скрывающихся душителей). Слиман первым стал широко применять очные ставки с целью не столько уличить преступников, сколько заставить их выложить все имеющиеся у них сведения. По-новому майор стал работать и с вещественными доказательствами. Его интересовали самые незначительные предметы, например, какая-нибудь туфля, не снятая тугами с трупа. По ним ему часто удавалось установить личность жертвы, проследить ее путь вплоть до места убийства и таким образом восстановить картину преступления. Вся собранная информация подвергалась тщательному анализу, майор вычерчивал сложнейшие генеалогии своих подопечных, вычисляя по ним потенциальных преступников. Мало-помалу в его картотеке оказалось большинство тугов, как пойманных, так и продолжавших гулять на свободе и даже давно покинувших этот мир. «Мы все слышали о майоре Слимане, — скажет на допросе один из захваченных душителей. — Говорят, он построил машину, в которой перемалывают кости тугов». И это во многом отвечало действительности, только машину, созданную майором, нельзя было потрогать руками, сегодня ее бы назвали «системный подход». Со временем методы Слимана возьмет на вооружение Скотленд-Ярд, который в те годы только создавался.

Избавление от напасти

Первые же успехи майора были по достоинству оценены генерал-губернатором Бентинком. Своим указом он создал специальный следственный орган с чрезвычайно широкими полномочиями, начальником которого назначил Слимана. Тот работал день и ночь, и меньше чем через год после задержания капитаном Бортвиком (он стал активным помощником Слимана) банды под Сагаром в тюрьмах этого города и соседнего Джабальпура уже сидели более сотни тугов. Еще через год их число выросло вчетверо. Большинство душителей были выявлены, и вина их доказана в тиши кабинета путем кропотливого сбора и анализа информации.

К 1848 году, когда задача по искоренению тугов была в целом выполнена, перед судами Ост-Индской компании предстало в общей сложности около 4500 этих душегубов. Из них 504 (почти каждый девятый) были приговорены к повешению, основная масса (около 3000 человек) — к пожизненной каторге на Андаманских островах и острове Пенанг, остальные получили различные тюремные сроки. Около 1000 душителей (цифра очень приблизительная), в том числе некоторые вожаки, остались гулять на свободе, но вынуждены были отказаться от своего ремесла и залечь на дно. Во всяком случае, с конца 1840-х убийства, которые по почерку можно было бы приписать тугам, в Индии почти не случались, хотя европейские журналисты в погоне за сенсацией не раз пытались «оживить» душителей. Уильям Генри Слиман мог быть доволен — благодаря его стараниям Индия избавилась от страшной напасти, ведь, по разным оценкам, от рук тугов в стране погибли от 50 000 до 100 000 человек. Да и карьеру он сделал блестящую — в конце жизни занял один из важнейших в тогдашней Британской Индии постов — резидента компании в Авадхе.

Тхаги стали частью народного фольклора и художественного пространства. О них написано сотни книг, статей и сняты десятки фильмов. Один из рассказов Виктора Пелевина так и называется "Тхаги". Эта секта, веками отправлявшая на тот свет невинных людей, до сих пор притягивает своей таинственностью и ужасом.

В переводе с хинди слово “тхаг” означает “разбойник”. Этим словом в средневековой Индии называли членов секты душителей, почитателей богини Кали, как богине смерти и разрушения. На юге страны они получили известность как “фансигары” (“фанси” означает “петля”).

Примерно с XII века банды тхагов в центральной части Индии грабили караваны и убивали путешественников. Жертву душили, накинув сзади на шею верёвку или шарф, а затем закапывали ритуальной мотыгой или сбрасывали в колодец.

Приёмы тхагов


По принципу применяемого орудия для ритуального убийства, тхаги делились на душителей, кинжальщиков и отравителей. Самую большую известность приобрели тхаги-душители, чьим орудием служил платок, называемый «румалом», с утяжелителем на конце. Богатый арсенал боевых приемов на душение включал в себя приемы на удушение обычного (неподготовленного) человека, контрприемы — в случае столкновения с «коллегой», приемы на самоудушение — в случае невозможности скрыться, так как сдаться считалось недопустимым. Приемы, применявшиеся тхагами-душителями, были настолько эффективными, что были переняты индийскими полицейскими и спецвойсками и с успехом используются до сих пор при задержаниях, спецоперациях.

Орудием тхагов-кинжальщиков был кинжал, которым они наносили смертельный удар в затылочную ямку жертвы. Выбор места нанесения ритуального удара был обусловлен тем, что при этом почти не вытекало крови, а у тхагов-кинжальщиков количество пролитой при совершении убийства крови отягощало цепь последующих превращений в процессе реинкарнации.

Тхаги-отравители пользовались ядами, наносившимися на наиболее чувствительные участки кожи, а также на слизистую оболочку.

Пиндари

Помимо тхагов, для которых процесс убийства являлся ритуальным, существовала прослойка обычных убийц, прикрывавшихся именем тхагов. Их называли «пиндари». В основной своей массе это были крестьяне, которые по окончании сельскохозяйственных работ выходили на большую дорогу с целью прокормиться. И если у тхагов существовал определенный ценз на количество убийств, необходимых для качественного перевоплощения после реинкарнации в следующей жизни, то пиндари убивали такое количество человек, какое могли ограбить.

Кали

Богиня Кали, одна из многочисленных жен Шивы, воплощает божественную энергию, несущую кровопролитие, мор, убийство и смерть. Ее ожерелье выполнено из человеческих черепов, а подобие юбки составляют отсеченные руки демонов. У богини темный лик. В одной руке она держит меч, а в другой - отрубленную голову. Ее длинный язык вывалился изо рта и жадно облизывает губы, по которым сбегает струйка крови.

Согласно индийским мифам, Кали однажды собрала своих почитателей, чтобы выявить самых преданных. Ими оказались тхаги. В награду за верность она обучила их приемам удушения людей платком и наделила недюжинной силой, ловкостью и коварством.

Каждая община тхагов имела одного или нескольких предводителей - джемадаров. Они приобщали молодых тхагов к жестокому ремеслу, совершали религиозные ритуалы и присваивали себе большую часть добычи.

Вторым по положению после джемадара был бхутот. Он носил за пазухой скрученный в жгут платок с петлей на конце. Платок, изготовленный из шелковой ткани, назывался “румаль”. Петля тщательно промасливалась и окроплялась священной водой Ганга. Считалось, что румаль - предмет туалета Кали. Тхаг, впервые отправлявшийся “на дело”, завязывал в платок серебряную монету, а после удачно завершенной операции отдавал ее своему наставнику.

Как и все бандиты мира, тхаги пользовались особым жаргоном и условными знаками. Например, сигналом к нападению служил жест главаря, молитвенно обращавшего глаза к небу, или крик совы - любимой птицы Кали. Тогда бхутот незаметно подкрадывался к жертве и, улучив подходящий момент, резким движением правой руки набрасывал петлю на шею обреченного. Легкое движение пальцев, известное лишь тхагам, - и человек падал замертво.

Фансигары

Умению пользоваться румалем обучались все тхаги, но право на это имел только бхутот. Если жертва оказывала сопротивление, на помощь душителю приходили “шамсиасы” - помощники. Они наваливались на несчастного и крепко держали его за руки и ноги.

После каждого убийства тхаги рассаживались по кромке большого ковра, расстилаемого на земле, и устремляли взоры на восток. Джемадар произносил короткую молитву и вручал каждому участнику операции по куску “священного” сахара желтого цвета. Душители были убеждены, что тот, кто однажды попробовал его, никогда не изменит своему делу. По всей вероятности, сахар содержал какое-то наркотическое вещество.

Здесь же на месте делили добычу. Могильщики снимали с убитых одежду и, сделав на трупах несколько глубоких надрезов, чтобы Кали было удобнее пить кровь, быстро зарывали тела ограбленных. Когда грунт попадался твердый, могилу рыли неглубокую и в грудь убитого вбивали деревянный кол, удерживавший тело на дне ямы. Могилу закидывали камнями, и дикие звери уже не могли ее раскопать.

Еще Тевено, известный французский путешественник XVII века, жаловался в своих письмах на родину, что все дороги от Дели до Агры кишат этими «обманщиками». У них был свой любимый трюк, чтобы обманывать доверчивых путников, - писал Тевено. Туги отправляли на дорогу смазливых молодых женщин, которые горько плакали и причитали, вызывая тем самым жалость у путешественников, после чего завлекали их в ловушку, а потом душили с помощью желтой шелковой ленты, к которой с одного конца привязывалась серебряная монета достоинством в одну рупию.

Банды тхагов обычно выходили на большую дорогу после сезона дождей, осенью. До следующей весны только одна из банд (а их по всей стране насчитывалось несколько сотен) могла задушить более тысячи человек. Иногда их жертвами становились одинокие путники, в другой раз целые группы людей, которые переходили в мир иной в мгновение ока. Туги никогда не оставляли в живых свидетелей, поэтому уничтожались даже собаки, обезьяны и другие животные, принадлежавшие убитому.

Подготовка к убийству всегда происходила по заведенному порядку. Банда разбивала лагерь возле городка или деревни и отряжала нескольких своих наиболее смышленых членов - “сотхи” бродить по улицам и посещать лавки. Стоило им увидеть небольшую группу путешественников, как они тут же находили с ними общий язык и предлагали дальше путешествовать вместе. Если простаки соглашались, смерть их была не за горами. Элемент пристижа тхагов -никто не должен избежать смерти. Убежавших, выследят, найдут, убъют.

У тхагов было немало тайных покровителей. Услугами душителей не гнушались пользоваться владетельные раджи, а также высокопоставленные правительственные чины. Захваченную ими добычу охотно скупали ростовщики. Часть награбленного тхаги непременно приносили к алтарю одного из храмов Кали.

Обычно общины тхагов состояли из представителей средних каст индусской общины. Это могли быть не только тхаги в нескольких поколениях, но и бывшие кустари, мелкие торговцы, дезертиры из войск махарадж и султанов. Среди разбойников часто попадались мусульмане и сикхи, отдавшие себя под покровительство грозной богини.

Первое письменное свидетельство об индийских душителях относится к VII веку нашей эры и принадлежит китайскому путешественнику Сюань Цзану. Тхаги полагали, что их “ремесло” запечатлено в каменной резьбе знаменитого пещерного храма в Эллоре, созданного в VIII веке. Особенно громко тхаги заявили о себе в XVIII - начале XIX века.

Пещерный храм в Эллоре


(с)
Деятельность душителей вызывала растущее недовольство в Индии. Дороги представляли серьезную опасность также для служащих Ост-Индской компании и христианских миссионеров. В 1812 году на дорогах Индии бесследно исчезли почти 40 тыс. человек. Колониальные власти были вынуждены предпринять против тхагов несколько крупномасштабных карательных экспедиций.

Только в 1831-1837 годах были обнаружены и захвачены более трех тысяч душителей. Почти каждый из них сознался в убийстве, а тхаг по имени Бухрам заявил, что собственноручно удавил 931 человека. Он родился в 1778 году недалеко от Дели. Выделялся могучим телосложением, громадным ростом и неимоверной силой среди своих сверстников, поэтому уже в 12 лет он успешно совершил своё первое “ритуальное” убийство. Как и все остальные члены секты Бехрам пользовался шелковым платком-удавкой традиционного желто-белого цвета. Для “удобства” в один конец платка завязывали несколько монет, и этот грузик позволял в мгновение ока обвить удавкой шею жертвы. Ловко подкрадываясь сзади, Бехрам накидывал удавку, лишал жертву жизни и забирал её имущество, часть которого жертвовал своей “покровительнице”.
Опасаясь того, что туги попытаються спасти человека, которого они почитали почти за полубога, власти сразу же после суда отправили Бехрама на висилицу. Он официально занесён в книгу “Рекорды Гиннеса”, как самый масштабный серийный убийца в истории человечества. В среднем же, за свою жизнь, тхаг успевал отправить на тот свет две-три сотни людей.

Современные тхаги приносят в качестве жертвоприношения петухов каждый день в шесть часов вечера.

Однако до сих пор приходят сообщения о человеческих жертвоприношениях.