Жили-были муж, жена и трое детей – эта фраза может стать началом семейного идилистического рассказа. Только вот… Таких рассказов в первой половине двадцатого века в России почти не было. По большей части – трагедии. И они очень похожи друг на друга. Неважно, происходили ли они в семье крестьянина или большого поэта.

Сергей Эфрон и Марина Цветаева. 1911 год

У Марины Цветаевой и Сергея Эфрона было как раз трое детей. Вторая дочка, Ирина, совсем крохой умерла в голодной и холодной Москве во время Гражданской войны. Сергея Эфрона расстреляли «органы» в октябре 1941 года. Старшая дочь, Ариадна, арестованная вместе с отцом, после лагеря и ссылки была реабилитирована и смогла вернуться в Москву лишь в 1955 году – больной женщиной.

Младший сын Георгий Эфрон погиб в 1944 году – получил смертельное ранение во время боя.

О черная гора,
Затмившая – весь свет!
Пора – пора – пора
Творцу вернуть билет.

Эти строчки написаны весной 1939 года.

Но это было творчество, в том числе – реакция поэта на то, что началось в Европе с приходом фашизма. Цветаева жила – ей надо было помогать близким, которым без нее – никак. Она писала.

До гибели в маленьком городке Елабуга оставалось еще два года…

До этого будет возвращение на Родину в июне 1939. Вернее, в СССР, в незнакомую страну с новыми непонятными реалиями. Той России, в которой она родилась, в которой ее отец, Иван Владимирович Цветаев организовывал свой музей – не было. Вот строки 1932 года:

С фонарем обшарьте
Весь подлунный свет!
Той страны – на карте
Нет, в пространстве – нет.
(…)
Той, где на монетах –
Молодость моя –
Той России – нету.
– Как и той меня.

Возвращаться Цветаева не хотела. Она следовала – за мужем и дочерью. Не хотела, видимо, предчувствуя, что будет в дальнейшем. Предчувствия поэтов и писателей часто сбываются, только вот никто не прислушивается… А в дальнейшем был арест мужа – Сергея Эфрона, арест дочери Ариадны – молодой, солнечной, только влетающей в жизнь.

Потом – скитание по квартирам вместе с сыном-подростком, поиск литературного заработка (хоть какого!). Начало Великой Отечественной войны, когда Цветаевой казалось, что все кончено. Она буквально потеряла голову от страха.

8 августа Марина Ивановна вместе с сыном поехала в эвакуацию – в Елабугу. К месту своей гибели.

Существует несколько версий причины, по которой Марина Цветаева ушла из жизни.

Мур…

Первую высказала сестра Марина Ивановны – Анастасия Ивановна Цветаева. Виновным в смерти сестры она считает ее сына – шестнадцатилетнего Георгия Эфрона, которого домашние называли Мур.

Цветаева так ждала мальчика, и наконец родился сын. Его она воспитывала иначе, чем старшую, Алю. Баловала, была менее требовательна. «Марина исступленно любила Мура», – так говорили видевшие ее в 1939 – 1941 годах.

Понятно, что после ареста дочери и мужа, Цветаева еще больше стала опекать сына и переживать за него. А сыну, избалованному шестнадцатилетнему мальчику, это не нравилось. Шестнадцать лет – трудный возраст. Марина Ивановна и Мур часто ссорились (хотя ссоры между родителями и детьми-подростками – дело самое обычное, думаю, с этим согласятся многие родители).

Марина Цветаева с сыном. 1930-ые годы

Можно понять, что после жизни за границей и в Москве Елабуга с маленькими деревянными домиками не очень приглянулась подростку. И он не скрывал этого.

По мнению Анастасии Ивановны, последней каплей стала брошенная Муром в порыве раздражения фраза: «Кого-то из нас вынесут отсюда вперед ногами». Цветаева решает встать между сыном и смертью, решает уйти, дав ему дорогу.

Неужели же все так просто? Неужели Цветаева, вырастившая дочь (с которой в подростковом возрасте тоже было очень даже непросто), не знала сложностей «переходного периода»? Как можно обвинять шестнадцатилетнего мальчика, пусть и развитого не по годам, в гибели взрослой, уже столько пережившей женщины? И стоит ли винить Мура, что он не пришел взглянуть на умершую? «Я хочу запомнить ее живой», – разве эта его фраза говорит о том, что его не тронула смерть матери? Вообще внутреннее, невидимое для других страдание – тяжелей.

Обвинительная оценка подростка, увы, встречается и после Анастасии Ивановны. Например, Виктор Соснора: «Сын, парижский молокосос, считал себя выше Цветаевой как поэт, ненавидел мать за то, что их выслали в Елабугу, и дразнил ее». Странно слышать такие слова от взрослого, очень взрослого человека…

НКВД и «белоэмигрантка»

Другая версия заключается в том, что Марине Цветаевой предложили сотрудничать с НКВД. Ее впервые высказал Кирилл Хенкин, а в дальнейшем развила ее Ирма Кудрова сначала в газетной статье, а затем, уже более дополнено в книге «Гибель Марины Цветаевой».

Возможно, сразу по приезде в Елабугу ее вызвал к себе местный уполномоченный «органов». Чекист, видимо, рассудил так: «Эвакуированная, жила в Париже, значит, в Елабуге ей не очень понравится. Значит, вокруг организуется круг недовольных. Можно будет выявлять «врагов» и состряпать «дело». А возможно, пришло в Елабугу «дело» семьи Эфрон с указанием на то, что она была связана с «органами».

Елабуга, 1940-ые годы

В дневнике Мура написано, что 20 августа Цветаева была в Елабужском горсовете – искала работу. Работы там для нее не оказалось, кроме переводчицы с немецкого в НКВД… Интересный момент. Не могло же НКВД доверить набор кадров для себя другому учреждению? Может быть, в этот день Цветаева была не в горисполкоме, а в НКВД? Просто не стала во все посвящать сына…

Для чего Цветаева нужна была «органам»? Что могла полезного сообщить? Но разве все дела «организации» велись строго с разумной точки зрения? Притом биография у Цветаевой очень уж подходящая: сама – «белоэмигрантка», близкие – «враги народа». Женщина в чужом городе с единственным близким человеком – сыном. Благодатная почва для шантажа.

Некий Сизов, который обнаружился спустя годы после смерти Цветаевой, рассказал интересный факт. В 1941 году в Елабужском пединституте он преподавал физкультуру. Однажды на улице он встретил Марину Ивановну и та попросила его помочь ей подыскать комнату, пояснив, что с хозяйкой нынешней комнаты они «не в ладу». «Хозяйка» – Бродельщикова – высказалась в том же духе: «Пайка у них нет, да еще приходят эти с Набережной (НКВД), бумаги смотрят, когда ее нет, да меня расспрашивают, кто к ней ходит, да о чем говорит».

Затем Цветаева ездила в Чистополь, думая остаться там. В конце концов, вопрос о прописке решился положительно. Но радости от этого у Марины Ивановны почему-то не было. Говорила, что не сможет найти комнату. «А если и найду, мне не дадут работы, мне не на что будет жить», – замечала она. Она могла бы сказать «я не найду работы», а сказала: «Мне не дадут». Кто – не даст? Это тоже наталкивает тех, кто придерживается этой версии, на мысль, что без НКВД здесь не обошлось.

Видимо, в Елабуге Цветаева своими опасениями (если они были) не делилась ни с кем. А за время поездки в Чистополь могла понять, что от всевидящих чекистов не скроешься. Принять предложение, доносить – она не могла. Что бывает в случаях отказа – ей ли было не знать. Тупик.

В качестве бреда

Еще одну версию даже версией назвать нельзя. Поскольку воспринимается бредом. Но раз существует – не обойдешь. Всегда находились люди, готовые, чтоб хоть как-то оторвать славу у великих, коснуться «жареного». Пусть и не существующего. Главное – броско изложить.

Так вот, по этой версии, причина гибели Цветаевой вовсе не психологические проблемы, не бытовая неустроенность поэта, а – ее отношение к сыну – как Федры – к Ипполиту.

Один из тех, кто ее излагает с давних пор и придерживается – Борис Парамонов – писатель, публицист, автор радио «Свобода».

Он «анализирует» стихи поэта под каким-то своим взглядом, с высоты своего мировидения и отыскивает в них то, что другим читателям и исследователям не обнаружить при всем их желании.

Героизм души – жить

Еще одной версии придерживается Мария Белкина – автор одной из ранних книг о последних годах жизни поэта.

Цветаева шла к гибели всю жизнь. Неважно, что это случилось 31 августа 1941 года. Могло быть и гораздо раньше. Недаром же она писала после смерти Маяковского: «Самоубийство – не там, где его видят, и длится оно не спуск курка». Всего-навсего 31-го никого не было дома, а обычно изба полна народу. Вдруг случай – осталась одна, вот и воспользовалась им.

Первая попытка самоубийства у Цветаевой была в 16 лет. Но это и метания подросткового возраста, и эпоха. Кто тогда, в начале ХХ века не стрелялся? Материальные проблемы, бедность (вспомним того же Горького), несчастная любовь и – дуло к виску. Как страшно ни звучит, но – «в контексте эпохи». К счастью, пистолет тогда дал осечку.

Жизнь, по мнению Белкиной, давила на Цветаеву постоянно, хоть и с разной силой. Осенью 1940 года она записывала: «Никто не видит – не понимает, что я год уже (приблизительно) ищу глазами крюк. Я год примеряю смерть».

А вот еще раньше, еще в Париже: «Я хотела бы умереть, но приходится жить для Мура».

Постоянная неустроенность жизни, неуют медленно, но верно делали свое дело: «Жизнь, что я видела от нее кроме помоев и помоек…»

Ей не было места в эмиграции, не было места на Родине. В современности вообще.

Когда началась война, Цветаева говорила, что очень бы хотела поменяться местами с Маяковским. А плывя на пароходе в Елабугу, стоя на борту парохода, она говорила: «Вот так – один шаг, и все кончено». То есть она постоянно ощущала себя на грани.

К тому же ей надо было жить ради чего-то. Самое главное – стихи. Но, вернувшись в СССР, она их практически не писала. Не менее важно – семья, за которую всегда чувствовала ответственность, в которой всегда была главной «добытчицей». Но семьи нет: она ничего не может сделать для дочери и мужа. Еще в 1940 году она была нужна, а сейчас даже на кусок хлеба для Мура заработать не может.

Как-то Цветаева сказала: «Героизм души – жить, героизм тела – умереть». Героизм души был исчерпан. Да и что ее ждало в будущем? Ее, «белоэмигрантку», не признающую никакой политики? К тому же она бы узнала о смерти мужа…

Творчество и жизнь

Высказывания поэта, а тем более его творчество – это одно. Особое пространство. И оно буквально, напрямую, примитивно не пересекается с жизнью, которая часто не благосклонна к поэтам. Но они все-таки живут и – творят. Ведь жила же Цветаева (и писала!) в послереволюционной Москве, несмотря на голод и холод, на разлуку с мужем (даже не зная – жив ли он), несмотря на смерть младшей дочери и на страх потерять старшую…

То, что случается здесь, в нашем измерении, работает уже по-другому. Да, все, о чем говорилось выше в статье (кроме выводов-версий), вся тяготы и боли – это копилось, накапливалось, наваливалось, стремясь раздавить. Особенно события последних двух лет. Но вряд ли это могло привести к спокойному, что называется в здравом уме и твердой памяти решению – покончить собой. Тяготы истощили нервную систему Цветаевой (тем более у поэтов – особый душевный строй).

Вряд ли она была психически здорова в момент своей гибели. И сама понимала это, что видно в предсмертной записке, обращенной к сыну (выделено мной– Оксана Головко ): «Мурлыга! Прости меня, но дальше было бы хуже. Я тяжело больна, это уже не я. Люблю тебя безумно. Пойми, что я больше не могла жить. Передай папе и Але - если увидишь - что любила их до последней минуты и объясни, что попала в тупик».

Стихи Марины Цветаевой

Реквием

Уж сколько их упало в эту бездну,
Разверзтую вдали!
Настанет день, когда и я исчезну
С поверхности земли.

Застынет все, что пело и боролось,
Сияло и рвалось.
И зелень глаз моих, и нежный голос,
И золото волос.

И будет жизнь с ее насущным хлебом,
С забывчивостью дня.
И будет все – как будто бы под небом
И не было меня!

Изменчивой, как дети, в каждой мине,
И так недолго злой,
Любившей час, когда дрова в камине
Становятся золой.

Виолончель, и кавалькады в чаще,
И колокол в селе…
– Меня, такой живой и настоящей
На ласковой земле!

К вам всем – что мне, ни в чем не знавшей меры,
Чужие и свои?!-
Я обращаюсь с требованьем веры
И с просьбой о любви.

И день и ночь, и письменно и устно:
За правду да и нет,
За то, что мне так часто – слишком грустно
И только двадцать лет,

За то, что мне прямая неизбежность –
Прощение обид,
За всю мою безудержную нежность
И слишком гордый вид,

За быстроту стремительных событий,
За правду, за игру…
– Послушайте!- Еще меня любите
За то, что я умру.

Вечерний дым над городом возник,
Куда-то вдаль покорно шли вагоны,
Вдруг промелькнул, прозрачней анемоны,
В одном из окон полудетский лик.

На веках тень. Подобием короны
Лежали кудри… Я сдержала крик:
Мне стало ясно в этот краткий миг,
Что пробуждают мертвых наши стоны.

С той девушкой у темного окна
- Виденьем рая в сутолке вокзальной -
Не раз встречалась я в долинах сна.

Но почему была она печальной?
Чего искал прозрачный силуэт?
Быть может ей - и в небе счастья нет?

Вы, идущие мимо меня
К не моим и сомнительным чарам, -
Если б знали вы, сколько огня,
Сколько жизни, растраченной даром,

И какой героический пыл
На случайную тень и на шорох…
И как сердце мне испепелил
Этот даром истраченный порох.

О, летящие в ночь поезда,
Уносящие сон на вокзале…
Впрочем, знаю я, что и тогда
Не узнали бы вы - если б знали -

Почему мои речи резки
В вечном дыме моей папиросы,-
Сколько темной и грозной тоски
В голове моей светловолосой.

Мне нравится, что вы больны не мной,
Мне нравится, что я больна не вами,
Что никогда тяжелый шар земной
Не уплывет под нашими ногами.
Мне нравится, что можно быть смешной –
Распущенной – и не играть словами,
И не краснеть удушливой волной,
Слегка соприкоснувшись рукавами.

Мне нравится еще, что вы при мне
Спокойно обнимаете другую,
Не прочите мне в адовом огне
Гореть за то, что я не вас целую.
Что имя нежное мое, мой нежный, не
Упоминаете ни днем, ни ночью – всуе…
Что никогда в церковной тишине
Не пропоют над нами: аллилуйя!

Спасибо вам и сердцем и рукой
За то, что вы меня – не зная сами! –
Так любите: за мой ночной покой,
За редкость встреч закатными часами,
За наши не-гулянья под луной,
За солнце, не у нас над головами,-
За то, что вы больны – увы! – не мной,
За то, что я больна – увы! – не вами!

Под лаской плюшевого пледа
Вчерашний вызываю сон.
Что это было? - Чья победа? -
Кто побежден?

Все передумываю снова,
Всем перемучиваюсь вновь.
В том, для чего не знаю слова,
Была ль любовь?

Кто был охотник? - Кто - добыча?
Все дьявольски-наоборот!
Что понял, длительно мурлыча,
Сибирский кот?

В том поединке своеволий

Марина Ивановна Цветаева. Родилась 26 сентября (8 октября) 1892 года в Москве - умерла 31 августа 1941 года в Елабуге. Русская поэтесса, прозаик, переводчица, одна из крупнейших поэтов XX века.

Марина Цветаева родилась 26 сентября (8 октября) 1892 года в Москве, в день, когда православная церковь празднует память апостола Иоанна Богослова. Это совпадение нашло отражение в нескольких произведениях поэтессы.

Её отец, Иван Владимирович, - профессор Московского университета, известный филолог и искусствовед, стал в дальнейшем директором Румянцевского музея и основателем Музея изящных искусств.

Мать, Мария Мейн (по происхождению - из обрусевшей польско-немецкой семьи), была пианисткой, ученицей Николая Рубинштейна. Бабушка М. И. Цветаевой по материнской линии - полька Мария Лукинична Бернацкая.

Марина начала писать стихи ещё в шестилетнем возрасте, не только на русском, но и на французском и немецком языках. Огромное влияние на формирование её характера оказывала мать, которая мечтала видеть дочь музыкантом.

Детские годы Цветаевой прошли в Москве и в Тарусе. Из-за болезни матери подолгу жила в Италии, Швейцарии и Германии. Начальное образование получила в Москве, в частной женской гимназии М. Т. Брюхоненко. Продолжила его в пансионах Лозанны (Швейцария) и Фрайбурга (Германия). В шестнадцать лет предприняла поездку в Париж, чтобы прослушать в Сорбонне краткий курс лекций о старофранцузской литературе.

После смерти матери от чахотки в 1906 году остались с сестрой Анастасией, единокровными братом Андреем и сестрой Валерией на попечении отца, который знакомил детей с классической отечественной и зарубежной литературой, искусством. Иван Владимирович поощрял изучение европейских языков, следил за тем, чтобы все дети получили основательное образование.

Её творчество привлекло к себе внимание знаменитых поэтов - Валерия Брюсова, Максимилиана Волошина и . В этом же году Цветаева написала свою первую критическую статью «Волшебство в стихах Брюсова». За «Вечерним альбомом» двумя годами позже последовал второй сборник «Волшебный фонарь».

Начало творческой деятельности Цветаевой связано с кругом московских символистов. После знакомства с Брюсовым и поэтом Эллисом (настоящее имя Лев Кобылинский) Цветаева участвует в деятельности кружков и студий при издательстве «Мусагет».

На раннее творчество Цветаевой значительное влияние оказали Николай Некрасов, Валерий Брюсов и Максимилиан Волошин (поэтесса гостила в доме Волошина в Коктебеле в 1911, 1913, 1915 и 1917 годах).

В 1911 году Цветаева познакомилась со своим будущим мужем Сергеем Эфроном. В январе 1912 года - вышла за него замуж. В сентябре того же года у Марины и Сергея родилась дочь Ариадна (Аля).

В 1913 году выходит третий сборник - «Из двух книг».

Летом 1916 года Цветаева приехала в город Александров, где жила её сестра Анастасия Цветаева с гражданским мужем Маврикием Минцем и сыном Андреем. В Александрове Цветаевой был написан цикл стихотворений («К Ахматовой», «Стихи о Москве» и другие), а её пребывание в городе литературоведы позднее назвали «Александровским летом Марины Цветаевой».

В 1914 году Марина познакомилась с поэтессой и переводчицей Софией Парнок, их романтические отношения продолжались до 1916 года. Цветаева посвятила Парнок цикл стихов «Подруга». Цветаева и Парнок расстались в 1916 году, Марина вернулась к мужу Сергею Эфрону. Отношения с Парнок Цветаева охарактеризовала как «первую катастрофу в своей жизни».

В 1921 году Цветаева, подводя итог, пишет: "Любить только женщин (женщине) или только мужчин (мужчине), заведомо исключая обычное обратное - какая жуть! А только женщин (мужчине) или только мужчин (женщине), заведомо исключая необычное родное - какая скука!" .

София Парнок - любовница Марины Цветаевой

В 1917 году Цветаева родила дочь Ирину, которая умерла от голода в приюте в Кунцево (тогда в Подмосковье) в возрасте 3 лет.

Годы Гражданской войны оказались для Цветаевой очень тяжелыми. Сергей Эфрон служил в рядах Белой армии. Марина жила в Москве, в Борисоглебском переулке. В эти годы появился цикл стихов «Лебединый стан», проникнутый сочувствием к белому движению.

В 1918-1919 годах Цветаева пишет романтические пьесы; созданы поэмы «Егорушка», «Царь-девица», «На красном коне».

В апреле 1920 года Цветаева познакомилась с князем Сергеем Волконским.

В мае 1922 года Цветаевой разрешили уехать с дочерью Ариадной за границу - к мужу , который, пережив разгром , будучи белым офицером, теперь стал студентом Пражского университета. Сначала Цветаева с дочерью недолго жила в Берлине, затем три года в предместьях Праги. В Чехии написаны знаменитые «Поэма Горы» и «Поэма Конца», посвященные Константину Родзевичу. В 1925 году после рождения сына Георгия семья перебралась в Париж. В Париже на Цветаеву сильно воздействовала атмосфера, сложившаяся вокруг неё из-за деятельности мужа. Эфрона обвиняли в том, что он был завербован НКВД и участвовал в заговоре против Льва Седова , сына .

Марина Цветаева и Сергей Эфрон

В мае 1926 года по инициативе Цветаева начала переписываться с австрийским поэтом Райнером Мария Рильке, жившим тогда в Швейцарии. Эта переписка обрывается в конце того же года со смертью Рильке.

В течение всего времени, проведённого в эмиграции, не прекращалась переписка Цветаевой с Борисом Пастернаком.

Большинство из созданного Цветаевой в эмиграции осталось неопубликованным. В 1928 в Париже выходит последний прижизненный сборник поэтессы - «После России», включивший в себя стихотворения 1922-1925 годов. Позднее Цветаева пишет об этом так: «Моя неудача в эмиграции - в том, что я не эмигрант, что я по духу, то есть по воздуху и по размаху - там, туда, оттуда...».

В 1930 году написан поэтический цикл «Маяковскому» (на смерть Владимира Маяковского), чьё самоубийство потрясло Цветаеву.

В отличие от стихов, не получивших в эмигрантской среде признания, успехом пользовалась её проза, занявшая основное место в её творчестве 1930-х годов («Эмиграция делает меня прозаиком...»).

В это время изданы «Мой Пушкин» (1937), «Мать и музыка» (1935), «Дом у Старого Пимена» (1934), «Повесть о Сонечке» (1938), воспоминания о Максимилиане Волошине («Живое о живом», 1933), Михаиле Кузмине («Нездешний вечер», 1936), Андрее Белом («Пленный дух», 1934) и др.

С 1930-х годов Цветаева с семьёй жила практически в нищете. Финансово ей немного помогала Саломея Андроникова.

15 марта 1937 г. выехала в Москву Ариадна, первой из семьи получив возможность вернуться на родину. 10 октября того же года из Франции бежал Эфрон, оказавшись замешанным в заказном политическом убийстве.

В 1939 году Цветаева вернулась в СССР вслед за мужем и дочерью, жила на даче НКВД в Болшеве (ныне Мемориальный дом-музей М. И. Цветаевой в Болшеве), соседями были чета Клепининых.

27 августа была арестована дочь Ариадна, 10 октября - Эфрон. 16 октября 1941 года Сергей Яковлевич был расстрелян на Лубянке (по другим данным - в Орловском централе). Ариадна после пятнадцати лет заключения и ссылки реабилитирована в 1955 году.

В этот период Цветаева практически не писала стихов, занимаясь переводами.

Война застала Цветаеву за переводами . Работа была прервана. Восьмого августа Цветаева с сыном уехала на пароходе в эвакуацию; восемнадцатого прибыла вместе с несколькими писателями в городок Елабугу на Каме. В Чистополе, где в основном находились эвакуированные литераторы, Цветаева получила согласие на прописку и оставила заявление: «В совет Литфонда. Прошу принять меня на работу в качестве посудомойки в открывающуюся столовую Литфонда. 26 августа 1941 года». 28 августа она вернулась в Елабугу с намерением перебраться в Чистополь.

31 августа 1941 года покончила жизнь самоубийством (повесилась) в доме Бродельщиковых, куда вместе с сыном была определена на постой. Оставила три предсмертные записки: тем, кто будет её хоронить, «эвакуированным», Асеевым и сыну. Оригинал записки «эвакуированным» не сохранился (был изъят в качестве вещественного доказательства милицией и утерян), её текст известен по списку, который разрешили сделать Георгию Эфрону.

Записка сыну: "Мурлыга! Прости меня, но дальше было бы хуже. Я тяжело больна, это уже не я. Люблю тебя безумно. Пойми, что я больше не могла жить. Передай папе и Але - если увидишь - что любила их до последней минуты и объясни, что попала в тупик" .

Записка Асеевым: "Дорогой Николай Николаевич! Дорогие сестры Синяковы! Умоляю вас взять Мура к себе в Чистополь - просто взять его в сыновья - и чтобы он учился. Я для него больше ничего не могу и только его гублю. У меня в сумке 450 р. и если постараться распродать все мои вещи. В сундучке несколько рукописных книжек стихов и пачка с оттисками прозы. Поручаю их Вам. Берегите моего дорогого Мура, он очень хрупкого здоровья. Любите как сына - заслуживает. А меня - простите. Не вынесла. МЦ. Не оставляйте его никогда. Была бы безумно счастлива, если бы жил у вас. Уедете - увезите с собой. Не бросайте!" .

Записка «эвакуированным»: "Дорогие товарищи! Не оставьте Мура. Умоляю того из вас, кто сможет, отвезти его в Чистополь к Н. Н. Асееву. Пароходы - страшные, умоляю не отправлять его одного. Помогите ему с багажом - сложить и довезти. В Чистополе надеюсь на распродажу моих вещей. Я хочу, чтобы Мур жил и учился. Со мной он пропадет. Адр. Асеева на конверте. Не похороните живой! Хорошенько проверьте" .

Марина Цветаева похоронена 2 сентября 1941 года на Петропавловском кладбище в г. Елабуге. Точное расположение её могилы неизвестно. На южной стороне кладбища, у каменной стены, где находится её затерявшееся последнее пристанище, в 1960 году сестра поэтессы, Анастасия Цветаева, «между четырёх безвестных могил 1941 года» установила крест с надписью «В этой стороне кладбища похоронена Марина Ивановна Цветаева».

В 1970 году на этом месте было сооружено гранитное надгробие. Позднее, будучи уже в возрасте за 90, Анастасия Цветаева стала утверждать, что надгробие находится на точном месте захоронения сестры и все сомнения являются всего лишь домыслами.

С начала 2000-х годов место расположения гранитного надгробия, обрамлённое плиткой и висячими цепями, по решению Союза писателей Татарстана именуется «официальной могилой М. И. Цветаевой». В экспозиции Мемориального комплекса М. И. Цветаевой в Елабуге демонстрируется также карта мемориального участка Петропавловского кладбища с указанием двух «версионных» могил Цветаевой - по так называемым «чурбановской» версии и «матвеевской» версии. Среди литературоведов и краеведов единой доказательной точки зрения по этому вопросу до сих пор нет.

Сборники стихов Марины Цветаевой:

1910 - «Вечерний альбом»
1912 - «Волшебный фонарь», вторая книга стихов
1913 - «Из двух книг», Изд. «Оле-Лукойе»
1913-15 - «Юношеские стихи»
1922 - «Стихи к Блоку» (1916-1921)
1922 - «Конец Казановы»
1920 - «Царь-девица»
1921 - «Вёрсты»
1921 - «Лебединый стан»
1922 - «Разлука»
1923 - «Ремесло»
1923 - «Психея. Романтика»
1924 - «Молодец»
1928 - «После России»
сборник 1940 года

Поэмы Марины Цветаевой:

Чародей (1914)
На Красном Коне (1921)
Поэма Горы (1924, 1939)
Поэма Конца (1924)
Крысолов (1925)
С моря (1926)
Попытка комнаты (1926)
Поэма Лестницы (1926)
Новогоднее (1927)
Поэма Воздуха (1927)
Красный бычок (1928)
Перекоп (1929)
Сибирь (1930)

Поэмы-сказки Марины Цветаевой:

Царь-Девица (1920)
Переулочки (1922)
Мо́лодец (1922)

Незавершённые поэмы Марины Цветаевой:

Егорушка
Несбывшаяся поэма
Певица
Автобус
Поэма о Царской Семье.

Драматические произведения Марины Цветаевой:

Червонный валет (1918)
Метель (1918)
Фортуна (1918)
Приключение (1918-1919)
Пьеса о Мэри (1919, не завершена)
Каменный Ангел (1919)
Феникс (1919)
Ариадна (1924)
Федра (1927).

Проза Марины Цветаевой:

«Живое о живом»
«Пленный дух»
«Мой Пушкин»
«Пушкин и Пугачёв»
«Искусство при свете совести»
«Поэт и время»
«Эпос и лирика современной России»
воспоминания об Андрее Белом, Валерии Брюсове, Максимилиане Волошине, Борисе Пастернаке и др.
Мемуары
«Мать и музыка»
«Сказка матери»
«История одного посвящения»
«Дом у Старого Пимена»
«Повесть о Сонечке».



Биография и эпизоды жизни Марины Цветаевой. Когда родилась и умерла Марина Цветаева, памятные места и даты важных событий её жизни. Цитаты поэтессы, фото и видео.

Годы жизни Марины Цветаевой:

родилась 28 сентября 1892, умерла 31 августа 1941

Эпитафия

«И любила, и любили,
Замирали над строкою,
Только не остановили
У обрыва над рекою.

Опоздали на смотрины,
И ко гробу опоздали,
А под камнем у Марины
Сон, исполненный печали.

Только птицы пролетают
У нее над головою,
Только строчки прорастают
Меж цветами и травою».

Из стихотворения Зои Ященко, посвящённого Марине Цветаевой

Биография

Марина Цветаева, одна из наиболее выдающихся русских поэтесс, родилась в семье профессора Московского университета, впоследствии — основателя Музея изящных искусств, филолога и искусствоведа. Мать Цветаевой была музыкантшей, ученицей Н. Рубинштейна и хотела, чтобы дочь пошла по её стопам. Но уже в шесть лет Марина стала писать стихи, в том числе по-французски и по-немецки. Марина училась в частной женской гимназии, затем продолжила учёбу в Лозанне и Фрайбурге-им-Брайсгау.

Выпустив на собственные средства первый сборник стихов, восемнадцатилетняя Марина Цветаева привлекла к себе внимание крупнейших поэтов России того времени: Н. Гумилёва, В. Брюсова. Поэтесса стала своей в творческой среде, участвовала в литературных студиях, несколько раз гостила у М. Волошина в Коктебеле. Она много пишет, знакомится с будущим мужем; кажется, жизнь благоволит к поэтессе.

Но вот происходит судьбоносная встреча с поэтессой Софией Парнок, и Цветаева бросает мужа и на два года погружается в отношения, которые потом назовёт «первой катастрофой» в своей жизни. А потом последуют и другие, причём уже не частного порядка: начинается Гражданская война. Умирает от голода трёхлетняя дочь Ирина, муж сражается в белой гвардии, терпит поражение вместе с Деникиным и эмигрирует в Германию. Через несколько лет Цветаевой разрешают уехать к нему - и начинается тягостная жизнь на чужбине.

Марина Цветаева не «прижилась» вдали от родины. Её поэзия этого периода не нашла отклика в сердцах эмигрантов. Правда, известность получили произведения в прозе: «Мой Пушкин», «Повесть о Сонечке», воспоминания о поэтах-современниках. И только прозой Цветаева спасает свою семью фактически от голодной смерти: её муж болеет, дочь зарабатывает копейки вышивкой, сын ещё слишком мал.

Дочь и муж Цветаевой возвращаются в Россию в 1937 г., поэтесса присоединяется к ним через два года - и их арестовывает НКВД. Ариадна Цветаева провела 15 лет в лагере и ссылке, Сергей Эфрон - был расстрелян. Цветаева едва зарабатывает на жизнь переводами, но начинается новая война, и их с сыном эвакуируют в Елабугу. Потрясения и потери последних лет, безработица и болезнь оказываются слишком тяжелой ношей, и Марина Цветаева кончает с собой, повесившись.

Точное место, где похоронена Цветаева, неизвестно. В 1960 г. сестра поэтессы Анастасия поставила первый памятник среди могил неизвестных, и сегодня это место считается «официальной» могилой Марины Цветаевой. В 1990 г. патриарх Алексий II дал особое разрешение на отпевание самоубийцы, и оно было проведено в пятидесятилетнюю годовщину её смерти.

Линия жизни

28 сентября 1892 г. Дата рождения Марины Ивановны Цветаевой.
1910 г. Первая публикация сборника стихов «Вечерний альбом» на собственные средства.
1912 г. Свадьба с Сергеем Эфроном и рождение дочери Ариадны. Выход второго сборника «Волшебная лампа».
1913 г. Выпущен третий сборник стихов Цветаевой - «Из двух книг».
1914 г. Встреча с Софией Парнок.
1916 г. Переезд в Александров к сестре Анастасии. Возращение к мужу.
1917 г. Рождение дочери Ирины.
1922 г. Переезд к мужу в Европу. Жизнь в Берлине и Праге.
1925 г. Рождение сына Георгия.
1928 г. Выход в Париже последнего прижизненного сборника стихов «После России».
1939 г. Возвращение в Россию.
31 августа 1941 г. Дата смерти Марины Цветаевой.
2 сентября 1941 г. Похороны Цветаевой в Елабуге.

Памятные места

1. Московский дом, где Цветаева жила в 1911-1912 гг. (переулок Сивцев Вражек, 19).
2. Музей Цветаевой в Москве, в доме, где она поселилась в 1914 г. после замужества и прожила до своего отъезда за границу в 1922 г., по адресу Борисоглебский пер., 6.
3. Площадь Прагерплатц, где в 1920-х гг. в кафе «Прагердиле» собиралась литературная элита русской эмиграции, включая М. Цветаеву. Здесь же находился «Пражский пансион», в котором поэтесса поселилась после встречи с мужем в Берлине.
4. Дом, где Цветаева с мужем снимали комнату в Праге в 1923-1924 г. (Шведская улица, 51).
5. Дом в Париже, где Цветаева жила с 1934 г. по 1938 г. (ул. Жана-Батиста Потена, д. 65).
6. Дом-музей Цветаевой в Королёве (Болшеве), где поэтесса жила на даче НКВД в 1939 г.
7. Дом № 20 на Малой Покровской улице (тогда — № 10 по улице Ворошилова) в Елабуге, где Цветаева прожила последние годы и умерла.

Эпизоды жизни

Две величайшие поэтессы России, Марина Цветаева и Анна Ахматова, встречались всего единожды. Цветаева очень высоко ценила творчество Ахматовой ещё с 1912 г., посвятила ей цикл стихотворений, писала восторженные письма. Встретились они только в 1941 году, когда Ахматова приезжала в Москву в надежде помочь арестованному сыну. Цветаева навестила её, и поэтессы проговорили семь часов кряду, но о чём — остаётся неизвестным.

Перед смертью Цветаева оставила в карманах своего передника три записки, и во всех речь шла о её шестнадцатилетнем сыне, Муре. Первая была адресована ему, две другие — друзьям и другим эвакуированным. Цветаева просила позаботиться о сыне и выучить его, писала, что с ней он пропадёт. Мур пережил мать всего лишь на три года — погиб на фронте.

«Условная» могила Цветаевой в Елабуге

Заветы

«Не слишком сердитесь на своих родителей, - помните, что и они были вами, и вы будете ими».

«Никогда не говорите, что так все делают: все всегда плохо делают - раз так охотно на них ссылаются».

«В какую-то секунду пути цель начинает лететь на нас. Единственная мысль: не уклониться».

«Душа - это парус. Ветер - жизнь».


Тамара Гвердцители исполняет песню на стихи Цветаевой «Молитва»

Соболезнования

«Она была каким-то Божьим ребенком в мире людей. И этот мир ее своими углами резал и ранил».
Писатель и мемуарист Роман Гуль

«Ее защищала суровая гордость побежденной, у которой ничего больше не осталось, кроме гордости, и которая бережет этот последний залог, чтобы не коснуться земли обеими лопатками».
Писатель Ромен Роллан

«Пафос всего творчества Цветаевой, прежде всего, в отстаивании своей высокой миссии быть поэтом на земле. В этой миссии путь ее с самого начала и до конца был героическим. Именно эта героичность и привела ее в Елабугу - где, спасая свою гордость и право не проклинать всех, - она нашла свой трагический конец 31 августа 1941 года».
Литературовед Генрих Горчаков, автор книги «О Марине Цветаевой. Глазами современника»

(1892-1941) русский поэт

«Одна великая женщина, может быть, самая великая из всех живших когда-нибудь на свете, с отчаянной яростью вырыдала:

Всяк дом мне чужд,

всяк храм мне пуст...

Имя этой женщины - Марина Цветаева». Так написал об этом выдающемся поэте спустя несколько десятилетий после ее гибели другой известный поэт - Евгений Евтушенко, угадав, может быть, главную трагедию ее жизни, трагедию одиночества и ощущение своей ненужности. Его же словами можно определить и то, чем являлась Марина Цветаева для русской поэзии: «Марина Ивановна Цветаева - выдающийся профессионал, вместе с Пастернаком и Маяковским реформировавшая русское стихосложение на много лет вперед. Такой замечательный поэт, как Ахматова , которая так восхищалась Цветаевой, была лишь хранительницей традиций, а не их обновителем, и в этом смысле Цветаева выше Ахматовой».

Марина родилась в семье ученого-филолога Ивана Владимировича Цветаева, профессора Московского университета, который оставил по себе самую большую память тем, что основал Музей изобразительных искусств имени Пушкина на Волхонке. Мать, Мария Александровна Мейн, талантливый музыкант, ученица Рубинштейна, происходила из обрусевшей польско-немецкой семьи.

У Марины и ее сестры Аси было счастливое безмятежное детство, которое закончилось с болезнью матери. Та заболела чахоткой, и врачи предписали ей лечение в мягком климате за границей. С этого времени у семьи Цветаевых началась кочевая жизнь. Они жили в Италии, Швейцарии, Франции, Германии, и девочкам приходилось учиться там в разных частных пансионах. 1905 год они провели в Ялте, а летом 1906 года мать умерла в их доме в Тарусе.

Осенью Марина записалась в интернат при Московской частной гимназии. Она это сделала вполне сознательно, чтобы как можно реже бывать в их осиротевшем доме. Тема одиночества и смерти становится одной из главных в ее творчестве, начиная с ранних стихов. Конечно, это не относится к самым первым стихам Марины, которые она начала писать с шести лет. Но уже в семнадцатилетнем возрасте Марина Ивановна Цветаева пишет, обращаясь к Создателю: «Ты дал мне детство лучше сказки, И дай мне смерть в семнадцать лет!»

По стихам Марины Цветаевой можно узнать ее чувства и настроения в тот или иной период жизни, ее интересы и увлечения. Она много читала, но чтение это было бессистемным: книги по истории, искусству, научные трактаты - все подряд и вперемешку. С раннего детства Марина прекрасно знала языки и с одинаковой легкостью читала и даже писала стихи как на русском, так и на французском и немецком языках. Натура романтическая и впечатлительная, любила придумывать себе кумиров, которые с годами менялись.

В тринадцать лет Марина пережила кратковременное увлечение революционной романтикой, и ее героем стал лейтенант Шмидт, имя которого в 1905 году было у всех на устах. Ему на смену пришел Наполеон и его незадачливый сын, герцог Рейхштадтский. Марина Цветаева вообразила себя бонапартистской, повесила у себя в комнате портреты своих кумиров, а в 16 лет даже поехала в Париж, где прослушала в Сорбонне летний курс истории старофранцузской литературы.

В ее жизни были и другие герои - реальные и придуманные, которых, впрочем, объединяло одно общее качество: все они были страстными, ищущими натурами - бунтарями, как и она сама.

Одни из ее литературных кумиров менялись в разные периоды жизни, другие остались навсегда. С детства она зачитывалась Пушкиным, но никогда не любила «Евгения Онегина». Потом открыла для себя Гёте и немецких романтиков. Среди своих современников боготворила Бориса Пастернака , А. Ахматову, которую называла «златоустая Анна всея Руси». Особое чувство Марина Ивановна Цветаева испытывала к А. Блоку. Она ему поклонялась как поэту и была влюблена в него, посвятив Блоку несколько прекрасных стихов.

В 1916 году Марина уже стала известным поэтом, а первая книга ее стихов - «Вечерний альбом» - вышла в 1910 году. Стихи Цветаевой заметили и одобрили такие известные поэты, как Валерий Брюсов , М. Волошин, Николай Гумилев . Особую поддержку оказал ей М. Волошин, с которым она подружилась, несмотря на большую разницу в возрасте.

В 1911 году Марина Ивановна Цветаева ушла из гимназии и уехала в Коктебель к Волошину, дом которого всегда был открыт для всех начинающих и маститых писателей, поэтов, художников, музыкантов. Там Цветаева встретилась с Сергеем Эфроном. Его родители были революционерами, погибли, и Сергей вырос сиротой. Это был романтичный и доверчивый человек, каким и остался до конца жизни.

Следующий, 1912 год оказался для Цветаевой насыщенным радостными событиями. Она вышла замуж за Сергея Эфрона, родила дочь Ариадну и в тот же год выпустила второй сборник стихов - «Волшебный фонарь». Несмотря на печальную утрату, которую Марина Цветаева испытала в сентябре 1913 года, когда скончался ее отец, она наконец-то обрела душевное равновесие, и ее жизнь в течение последующих пяти-шести лет была невероятно счастливой. Это был «роман с собственной душой», как она писала потом. В этот период в частном издательстве Сергея Эфрона вышел новый сборник ее стихов - «Из двух книг». В стихах Марины Цветаевой появились новые, более уверенные интонации. Она ощутила себя настоящим российским поэтом, начала писать свободно и раскованно. В 1916 году написала много стихов о Москве.

В это время уже шла Первая мировая война. Муж Цветаевой, ушел на фронт братом милосердия, ездил на санитарном поезде, бывало, рисковал жизнью.

Весной 1917 года в жизни Цветаевой произошли существенные изменения. Она совершенно не интересовалась политикой и Февральскую революцию встретила безучастно. В апреле у них с Эфроном родилась вторая дочь, которую Цветаева хотела назвать в честь Ахматовой Анной, но передумала, - ведь «судьбы не повторяются», - и девочку назвали Ириной.

Осенью в Москве стало совсем трудно жить, и в самый разгар Октябрьской революции Цветаева с Эфроном, который незадолго до этого получил звание прапорщика, уехали в Крым к М. Волошину. Когда через некоторое время Марина Цветаева вернулась в Москву за детьми, обратного пути в Крым уже не было. С этого времени она надолго разлучилась со своим мужем. В январе 1918 года он тайно заезжал на несколько дней в Москву, чтобы повидаться с семьей перед тем, как отправиться в армию Корнилова . Ее муж, белый офицер, теперь стал для Цветаевой прекрасной мечтой, «белым лебедем», героическим и обреченным.

После его отъезда она осталась одна с детьми среди разрухи и лишений, пыталась устроиться на работу, добыть продукты, чтобы как-то прокормить детей. Они голодали, болели, и скоро младшая Ирина умерла от истощения.

Марина Цветаева была в отчаянии, не видела никакого выхода, но писать стихи не переставала, как будто отчаяние придавало ей еще больше вдохновения. С 1917 по 1920 год она написала более 300 стихотворений, большую поэму-сказку «Царь-Девица», шесть романтических пьес, сделала множество записей-эссе. Впоследствии все критики утверждали в один голос, что в этот период ее талант буквально расцвел, вопреки обстоятельствам. И тогда же в ее поэзии опять возникли трагические мотивы - они не могли не появиться в тех условиях, в которых жила Цветаева, в полной неизвестности о судьбе мужа; впрочем, она не сомневалась, что он убит. И еще одна тема постоянно возникала в ее творчестве - это тема разлуки.

Но в поэзии Марины Ивановны Цветаевой было и другое: она была насыщена истинно народными мотивами, темами и образами. Однажды на вопрос дочери, откуда в ее творчестве появились все эти народные интонации, Марина Цветаева ответила: «России меня научила Революция», а в своей тетради оставила полушутливую запись: «Очередь - вот мой Кастальский ток! Мастеровые, бабки, солдаты». В ее стихах и поэмах родина представала хотя и суматошной и разухабистой, но в то же время величественной, какую невозможно не любить.

14 июля 1921 года из Чехии вернулся И. Эренбург и привез письмо от Сергея Эфрона, который прошел с белой армией весь путь от начала до конца, остался жив и оказался в Праге, где в то время учился в Пражском университете. Цветаева приняла решение ехать к нему.

Уже на следующий год она с дочерью оказалась в Берлине, который в то время считался центром русской эмиграции. Там собрались многие писатели, которые уехали из России во время революции, туда же приезжали и советские прозаики и поэты, когда между Советской Россией и Германией установились дипломатические отношения. Так что в Берлине кипела активная литературная жизнь, было много русских издательств, проводились встречи и литературные вечера. Цветаева пробыла в Берлине два с половиной месяца, здесь она наконец встретилась с мужем, который приехал из Праги, и успела написать больше двадцати стихотворений, в которых с новой силой раскрылся ее лирический талант.

После Берлина началась уже настоящая эмиграция Марины Цветаевой в Чехии, где они с Эфроном прожили три года и где родился их сын Георгий (Мур). Об этой стране Цветаева всегда вспоминала с теплотой, хотя жили они там в большой бедности. Но нищенское существование не могло заглушить поэтического настроя Цветаевой. Теперь главной темой ее творчества становится философия и психология любви, причем не только той любви, которая соединяет мужчину и женщину, а любви ко всему, что есть на свете.

В Чехии Марина Цветаева, кроме лирических стихов, завершила начатую еще в Москве поэму-сказку-притчу-трагедию-роман в стихах, как определяла это произведение она сама - «Молодец» - о могучей, всепобеждающей любви девушки Маруси к упырю в облике добра молодца. Одновременно Цветаева начала работать над другими крупными произведениями - «Поэмой Горы», «Поэмой Конца», трагедией «Тезей» и поэмой «Крысолов». Так она постепенно начала переходить от малых жанров к большим.

Жизнь в Чехии была относительно спокойной, но, может быть, этим она и угнетала Цветаеву. Она чувствовала свою оторванность от мира, от большой литературы, хотя и вела переписку со своими друзьями. Марина Цветаева устала от столь долгого уединения и все чаще задумывалась о том, чтобы уехать во Францию.

1 ноября 1925 года Марина приехала наконец в Париж и поселилась там с детьми, пока Эфрон заканчивал учебу в Праге, у своих знакомых в бедной квартирке в таком же бедном, неприглядном районе. В Париже жить семье было не по средствам, поэтому приходилось селиться в пригородах или в маленьких деревушках. Хотя Марина Ивановна Цветаева много писала и ее произведения печатали, скромные гонорары едва покрывали самые необходимые расходы.

Во Франции они с Эфроном прожили тринадцать с половиной лет. Она стала уже признанным поэтом, в парижских клубах устраивали ее литературные вечера, на которые оказавшиеся в эмиграции русские люди приходили послушать ее стихи. Кроме того, Цветаева получила возможность общения, чего ей так не хватало в Чехии. Однако она так и не стала там своим человеком и фактически не поддерживала отношений с поэтами и прозаиками русского зарубежья. Ее отпугивала атмосфера, царившая в этих клубах и на собраниях. Оторванные от родины люди никак не могли смириться с тем, что они здесь никому не нужны и не интересны. Они постоянно выясняли между собой отношения, ссорились, распространяли сплетни. Многие из них откровенно завидовали успеху Цветаевой. Особенно напряженные отношения сложились у нее с З. Гиппиус и Дмитрием Мережковским только потому, что она была независимым человеком и не терпела, когда ей пытались навязать какие-то схемы.

Находясь в эмиграции, Марина Цветаева писала о России, постоянно думала о родине, но так и не могла решить мучительную для себя проблему, стоит ли ей возвращаться и будет ли она нужна там. Однако этот вопрос решил за нее Сергей Эфрон. Он очень тосковал по родине и все больше склонялся к мысли вернуться в Советский Союз. Он даже стал активным деятелем возникшей среди эмигрантов организации «Союз возвращения на родину».

Первой в СССР в 1937 году уехала дочь Ариадна, а скоро и Сергей Эфрон. Марина Ивановна Цветаева снова осталась одна с сыном и больше полугода ничего не писала.

12 июня 1939 года Марина Цветаева вернулась в СССР. Их семья наконец снова воссоединилась, и они устроились жить в подмосковном Болшеве. Но эта последняя в ее жизни радость длилась недолго. В августе арестовали дочь, а в октябре - мужа, и она в который уже раз осталась одна с сыном. Сергей Эфрон, единственная любовь Марины Цветаевой, который так стремился вернуться на родину, был очень жестоко наказан за свою доверчивость. Цветаева больше никогда не увидела его. В официальном документе о посмертной реабилитации С. Эфрона указывается дата его смерти - 1941 год.

Великая Отечественная война застала ее за переводом Ф. Гарсиа Лорки. Но теперь работа прервалась. Потеряв всех своих близких, она безумно боялась за сына. В августе 1941 года они уехали в эвакуацию в г. Елабугу на Каме. Там найти работу оказалось еще труднее, чем в Москве. В архиве Союза писателей Татарии сохранилось отчаянное письмо Цветаевой, где она предлагала свои услуги по переводу с татарского в обмен на мыло и махорку. Ей не ответили, так как Союз писателей Татарии был тогда арестован в полном составе и там оставался только какой-то завхоз. Как рассказывали хозяева дома, где Цветаева остановилась с сыном, ее подкармливала жена местного милиционера, которой она помогала стирать.

Новые испытания оказались ей уже не по силам, ее воля к жизни с каждым днем становилась все слабее. Последней надеждой оставалась работа в Чистополе, где в основном жили эвакуированные московские литераторы. Там скоро должна была открыться столовая, и Цветаева написала заявление с просьбой принять ее туда посудомойкой. На этом заявлении стоит дата 26 августа 1941 года. А 31 августа она покончила с собой. Через три года на войне погиб и сын Цветаевой Георгий.

Такая страшная судьба выпала на долю Марины Цветаевой, одного из самых замечательных поэтов России. Она не собиралась умирать рано и всегда говорила: «Меня хватит на 150 миллионов жизней». Однако ей не пришлось дожить и одной.

Марина Ивановна Цветаева родилась 26 сентября (8 октября) 1892 года в Москве. Дочь профессора И.В. Цветаева – профессора Московского университета, известного филолога и искусствоведа, который стал в дальнейшем директором Румянцевского музея и основателем Музея изящных искусств (ныне Государственный музей изобразительных искусств им. А.С. Пушкина). Мать происходила из обрусевшей польско-немецкой семьи, была талантливой пианисткой. Умерла в 1906, оставив двух дочерей на попечение отца.

Зимнее время года семья проводила в Москве, лето – в городе Тарусе Калужской губернии. Ездили Цветаевы и за границу. В 1903 Цветаева училась во французском интернате в Лозанне (Швейцария), осенью 1904 – весной 1905 обучалась вместе с сестрой в немецком пансионе во Фрейбурге (Германия), летом 1909 одна отправилась в Париж, где слушала курс старинной французской литературы в Сорбонне.

Писать стихи начала в детстве. Её первые сборники «Вечерний альбом» (1910 ) и «Волшебный фонарь» (1912 ) встретили сочувствующие отклики В. Брюсова, М. Волошина, Н. Гумилева. В 1913 году вышел сборник «Из двух книг». Книга «Юношеские стихи. 1912-1915» знаменует переход к зрелой романтике. В стихах 1916 (сборник «Версты», 1921 ) формируются важнейшие темы творчества Цветаевой – любовь, Россия, поэзия.

Зимой 1910-1911 М.А. Волошин пригласил Марину Цветаеву и ее сестру Анастасию (Асю) провести лето 1911 года в Коктебеле, где он жил. Там Цветаева познакомилась с Сергеем Яковлевичем Эфроном. В 1912 Цветаева вышла замуж за С. Эфрона, который стал не только ее мужем, но и самым близким другом.

Октябрьскую революцию М. Цветаева не приняла. Она идеализировала белогвардейское движение, придав ему черты возвышенности и святости. Это связано отчасти с тем, что ее муж С.Я. Эфрон был офицером белой армии. Одновременно Цветаева создает цикл романтических пьес («Метель», «Фортуна», «Приключение», «Каменный ангел», «Феникс» и др.) и поэму-сказку «Царь-Девица» (1922 ).

Весной 1922 года М. Цветаева с дочерью Ариадной уехала за границу к мужу, в то время студенту Пражского университета. В Чехии она прожила более трёх лет и в конце 1925 года с семьей переехала в Париж. 1 февраля 1925 у М. Цветаевой родился долгожданный сын, названный Георгием (домашнее имя – Мур). В начале 20-х гг . она широко печаталась в белоэмигрантских журналах. Опубликовала книги: «Стихи к Блоку», «Разлука» (обе 1922 ), «Психея. Романтика», «Ремесло» (обе 1923 ), поэма-сказка «Молодец» (1924 ). Вскоре отношения Цветаевой с эмигрантскими кругами обострились, чему способствовало ее возраставшее тяготение к России («Стихи к сыну», «Родина», «Тоска по родине! Давно…», «Челюскинцы» и др.). Последний прижизненный сборник стихов – «После России. 1922-1925» вышел в Париже в 1928 году . Начало Второй мировой войны встретила трагически, о чем свидетельствует последний поэтический цикл Цветаевой – «Стихи к Чехии» (1938-1939 ), связанный с оккупацией Чехословакии и пронизанный горячей ненавистью к фашизму.

В 1939 она восстановила свое советское гражданство и вслед за мужем и дочерью возвратилась в СССР. На родине Цветаева с родными первое время жили на государственной даче НКВД в подмосковном Болшеве, предоставленной С. Эфрону. Однако вскоре и Эфрон, и Ариадна были арестованы (С. Эфрон позднее был расстрелян). С этого времени ее постоянно посещали мысли о самоубийстве. После этого Цветаева была вынуждена скитаться. Занималась поэтическими переводами (И. Франко, Важа Пшавела, Ш. Бодлер, Ф. Гарсиа Лорка и др.), готовила книгу стихов.

Вскоре после начала Великой Отечественной войны, 8 августа 1941 года Цветаева с сыном эвакуировались из Москвы и оказались в небольшом городке Елабуге. 31 августа 1941 года Марина Цветаева покончила с собой.

Мир тем и образов творчества Цветаевой чрезвычайно богат. Она пишет о Казанове, о бюргерстве, воссоздает с отвращением детали эмигрантского быта и прославляет свой письменный стол, сталкивает любовь с прозой жизни, издевается над пошлостью, пересоздает русские сказки и греческие мифы. Внутренний смысл её творчества трагичен – столкновение поэта с окружающим миром, их несовместимость. Поэзия Цветаевой, включая «Поэму Горы» (1926 ) и «Поэму Конца» (1926 ), «лирическую сатиру» «Крысолов» (1925 ) и даже трагедии на античные сюжеты «Ариадна» (1924 , опубликована под названием «Тезей» в 1927 ) и «Федра» (1927 , опубликована в 1928 ), - всегда исповедь, непрерывный напряженнейший монолог. Стихотворный стиль Цветаевой отмечен энергией, стремительностью. Ещё в 1916-1920 гг . в ее поэзию врываются фольклорные ритмы (раешник, речитатив – заплачки, заклятья – «жестокий» романс, частушка, песня). Каждый раз – это не стилизация, а оригинальное, современное освоение ритма. После 1921 года у Марины Цветаевой появляются торжественные, «одические» ритмы и лексика (циклы «Ученик», опубликован 1922 ; «Отрок», опубликован 1922 ). К середине 20-х годов относятся наиболее формально усложненные стихи Цветаевой, нередко трудные для восприятия вследствие предельной сжатости речи («Попытка Комнаты», 1928 ; «Поэма воздуха», 1930 , и др.). В 30-е годы Цветаева вернулась к простым и строгим формам («Стихи к Чехии»). Однако такие черты, как преобладание разговорной интонации над напевной, сложная и оригинальная инструментовка стиха, остаются общими для всего творчества Цветаевой. Её поэзия строится на контрастах, совмещая, казалось бы, несовместимые лексические и стилистические ряды: просторечие с высоким стилем, бытовые прозаизмы с библейской лексикой. Одна из основных особенностей стиля Цветаевой – выделение отдельного слова, словообразование от одного или фонетически близких корней, обыгрывание корневого слова («минута – минущая: минешь…»). Выделяя это важнейшее для себя слово и ритмически, Цветаева ломает строки фразы, часто опускает глагол, добивается особой экспрессивности обилием вопросов, восклицаний.

Цветаева часто обращалась к прозе и создала особый жанр, сочетающий философские размышления, штрихи к литературному портрету с личными воспоминаниями. Ей принадлежат также трактаты об искусстве и поэзии («Поэт о критике», 1926 ; «Поэт и время», 1932 ; «Искусство при свете совести», 1932-1933 , и др.). Произведения Марины Цветаевой переведены на все европейские языки.